Кровь на моих руках… Как давно я начал делить семью на своих и чужих? Почему так просто с этим сжился? И сколько еще жизней отниму?..
Я только что убил человека.
И не какого-то незнакомца с улицы. Не затащил случайного бедолагу в неосвещенный переулок, чтобы отнять его жизнь ради горстки наличных, спрятав ужасающее зрелище под покровом темноты от своей совести. Нет. Я убил собственную тетю. Выдавил из нее жизнь голыми руками под резким, безжалостным светом вычурных люстр. Воспоминания, старые и совершенно неуместные, промелькнули у меня в голове, когда я оторвался от ее неподвижного тела. Я почти ощутил на языке вкус печенья, которое она с любовью пекла для нас, когда мы были еще детьми.
Отвернись. Сейчас же.
Я оторвал взгляд от ее безжизненных глаз, еще влажно блестевших, отражая мягкий свет камина, и огляделся. Вокруг меня как в замедленной съемке бурлила драма. Эллисон вертелась, размахивая искореженным окровавленным стулом, рыча, как львица, защищающая детеныша. Ей помогал измученный Уайетт, и вместе они пытались отбиться от дяди Брэда, чьи колючие голубые глаза были наполнены безмерной болью – своим поступком я нанес ему смертельную рану. Я быстро отвел глаза, прежде чем чувство вины успело растерзать мой разум на части.
Дядя Фредди растянулся на полу неподалеку. Сознание покинуло его, из глубокой раны на лбу хлестала кровь, пачкая дорогой ковер. Тетя Сьюзен, его жена, упала на колени рядом с ним, стараясь нащупать пульс. На заднем дворе Кэмерон и Эйден – зятья дяди Брэда – сцепились в смертельной схватке с Джеймсом, мужем моей сестры.
Что с нами стало? Один небольшой толчок, и все мы опрометью ринулись в кровавое безумие. А я возглавил процессию на пути в глубины ада. Почему?..
Громкий всплеск вернул меня к реальности.
– Он не умеет плавать! Он не умеет плавать! – Женский крик прорезал вопли и хаос: Джеймс сумел отправить Кэмерона в глубокий бассейн сильным ударом в грудь. Эйден, не мешкая, бросился на подмогу родственнику.
Дядя Брэд в приступе чудовищной ярости разметал моих защитников и рванул в мою сторону. Я отшатнулся, больше испуганный перспективой того, что еще я могу сотворить сейчас с этим убитым горем человеком, чем опасаясь его мести. Но мне и не нужно было беспокоиться. Он рухнул у тела жены, положил ее голову к себе на колени и безудержно зарыдал.
Рука опустилась на мое плечо.
– …Адам. – Меня слегка потрясли. – Адам. – Уайетт смотрел на меня широко открытыми глазами. – Это не конец, – яростно прошептал он. – Гелан не голосовал, но остальные – да. Их даже сейчас еще больше, чем нас. Мы должны что-то сделать.
Я быстро огляделся, но, естественно, не нашел ни Винсента, ни его парня Гелана.
– Надо действовать, Адам. – Голос Уайетта дрожал. – Эта бумажка все еще может стоить нам жизни.
– Понял. – Я кивнул и поднялся на ноги. – Эллисон, уведи наших людей. Я сейчас вернусь.
“Наши люди”? И когда я начал делить семью на своих и чужих?
Еще до того, как полностью это осознал, я уже был в движении. Выскочил через открытую стеклянную дверь, и холодный ветер ударил меня в грудь. Я споткнулся, проскользив на влажном полу, но удержал равновесие и пронесся мимо людей, сгрудившихся возле бассейна.
– Он идет в оружейную! – закричала Бренда, вторая дочь дяди Брэда. – Остановите его!
Но я уже добрался до маленького кирпичного строения, которое наши мучители переименовали в оружейную лавку. Внутри стерильный белый свет отражался от кафеля, отсекая от меня ночь с ее ужасами. Глубоко вдохнув, я вошел.
***
Комната была разделена пополам плотной черной тканью. Передо мной был лишь стол и стул, на котором восседал дворецкий дедули Генри Фрэнк. Я повернул голову влево и уперся в дуло дробовика.
– Фрэнк, – укоризненно сказал я.
– Добрый вечер, мастер Адам, – весело отозвался он. – Поздравляю, вы первым прибыли в оружейную лавку. Чем могу помочь?
– Для начала скажи этому сыну сифилитичной шлюхи убрать оружие от моего лица, – выплюнул я, злобно глядя на мудака в маске.
– Необходимая предосторожность, не обращайте внимания, – ответил Фрэнк, пренебрежительно махнув рукой. – Итак, вы чем-то заинтересовались? – Он предложил мне черную папку, выглядевшую, как меню элитного ресторана. Я бегло просмотрел ее: внутри было перечислено всевозможное оружие и цены на него.
– Просто дай мне дробовик, – рявкнул я, еле сдерживаясь.
– Какой конкретно?
– Доверюсь выбору шеф-повара.
Он кивнул и хлопнул в ладоши. Мгновение спустя еще один ублюдок в маске козла вышел из-за занавески, держа в руках гладкий черный дробовик.
– Моссберг 500, – гордо сказал Фрэнк. – 5 снарядов. Если считать тот, что уже в патроннике, – 6 выстрелов без перезарядки.
Я шагнул вперед, готовый взять оружие.
– …100 миллионов долларов.
Боже.
– Удачной охоты, – бросил мне с улыбкой Фрэнк. Я вышел прочь из лавки, потеряв 110 миллионов от наследства и готовый запятнать руки кровью еще нескольких членов своей семьи.
***
Эйдену удалось выловить Кэмерона, и теперь он пытался реанимировать его на бортике бассейна. В груди у меня что-то болезненно сжалось, когда я осознал, что собираюсь свести его усилия к нулю. Бренда закричала, увидев меня:
– У него оружие, Эйден, вставай. Надо уходить. Пожалуйста! – Она тянула мужа за руку, но тот упорно отказывался сдвинуться с места, слишком занятый спасением друга. Я подошел ближе. Тяжелые шаги эхом отдавались по кафелю.
– Адам, пожалуйста! Не делай этого! Эйден! Пойдем!!! – Бренда захлебывалась в рыданиях.
Я наклонил голову и заглянул в дом. Дядя Брэд и остальные разбегались по углам как тараканы. Мой вид вызвал полный хаос. Мощный взрыв вины потряс мое существо, заставив голову закружиться и сделав ноги ватными. Еще чуть-чуть, и я рисковал потерять контроль над собой.
Бренда наконец смогла достучаться до мужа и оттащила его в дом, проклиная меня по пути.
Я остановился у тела Кэмерона. Струйка воды текла из его рта. Он попытался кашлянуть, легки отозвались бульканьем. Я направил дробовик ему в грудь. Как же сложно…
Сделай это.
Мои родители, сестра, Эллисон… Их жизни стояли на кону. Кэмерон сделал бы то же самое… Кэмерон УЖЕ это сделал, и только мы с Джеймсом не дали ему добиться успеха. Я положил палец на спусковой крючок.
– Адам. Пожалуйста.
Я поднял глаза в поисках источника приглушенного голоса. С моего места было не разглядеть, но там в темноте своей комнаты стояла Бренди и смотрела на нас сверху.
– Пожалуйста… – Каждое слово давалось ей с трудом. – У нас будет ребенок. Не убивай его.
– Я должен, Бренди. – Слезы застилали мне глаза, я замешкался, но только на секунду.
– Нет, не должен, – зарыдала она. – Перестань. Мы сбежим все вместе, как ты предлагал. Пожалуйста… перестань.
– Слишком поздно, Бренди.
– Неправда. Мы еще можем…
– Ты подписала? – оборвал я ее.
Тишина.
– Ну? Подписала? – Я вздохнул, не получив в ответ ничего, кроме сдавленных рыданий. – Отвернись, Бренди. Не нужно тебе на это смотреть.
Ее крик был почти таким же громким, как грохот дробовика.
***
Я нашел своих в нашей с Эллисон спальне. Все были в глубоком шоке. Эллисон вскочила и порывисто меня обняла.
– Мне жаль, милый, – заплакала она. – Мне так жаль…
– Все в порядке. Я должен был это сделать. Не было другого выхода.
– Она не об этом, Адам… – Пэтти сказала это таким тоном, что у меня на мгновение перестало биться сердце. – Мама…
– Что с мамой?
– Они забрали ее. – Уайетт нервно расхаживал по комнате, крутя большими пальцами. – Винсент спустился вниз, пока ты был в оружейной, вырубил ее и помог затащить наверх.
– ТВОЮ МАТЬ! Почему вы ничего не сделали? – заорал я.
– Я помогала Джеймсу… я не видела… – тихо проговорила Пэтти.
– Брэд врезал Эллисон по голове, я пытался ей помочь, – добавил Уайетт. – Все произошло очень быстро.
– ЧЕРТ.
Я развернулся на каблуках и вышел из комнаты, крепко сжимая дробовик. Остальные бросились за мной, упрашивая остыть и не торопиться. Но я был просто ослеплен яростью.
Сначала пропал отец, а потом эти ублюдки посмели забрать мою мать!
– Мам! Где ты? – заорал я во все горло, войдя в гостиную, на полу которой все еще красовался труп тети Саманты. – МАМА! Где она?! Только пальцем ее троньте, и я вас, блядь, всех поубиваю!
– Адам. – Кто-то сверху окликнул меня. – Она здесь.
О, я узнал этот голос. Эйден. Я пристрелю этого ублюдка, как только представится шанс.
– Не приближайся. Я выброшу ее в окно, – предупредил он. – Может быть, это всего лишь второй этаж, но посмотрим, выдержит ли ее черепушка приземление на голову.
Я весь пылал от гнева, сердце бешено колотилось.
– Чего ты хочешь, Эйден? – подала голос Эллисон рядом со мной.
– Пошла ты, психованная сука! Я не с тобой говорю.
– Чего ты хочешь, ублюдок? – выплюнул я.
– Обмен. Твоя мать на твой дробовик.
– Нет, черт, нет, – выругался Джеймс. – Не слушай эту херню. Просто поднимись и пристрели ублюдка.
Я приложил палец к губам, и он заткнулся.
– Какие гарантии, что ты нас потом просто не перестреляешь?
– Тебе придется рискнуть.
– Ты же не думаешь, что мы на это согласимся? – воскликнул Уайетт.
Повисла пауза. Видимо, там наверху кучка людей спорила о том, что делать дальше. Через пару напряженных мгновений вступил новый голос.
– Эй, Адам. Это Фредди. Как насчет такого: ты оставляешь дробовик у лестницы, а мы забираем его после того, как отпустим Дейзи?
Эллисон подтянула меня к себе и шепнула пару слов.
– Хорошо. – согласился я. – Так и сделаем. Оружие будет лежать на кофейном столике в центре комнаты.
– Согласен.
***
– Это чертовски глупо! – После переговоров мы сидели в моей комнате, и Джеймс не мог сдержаться. – Давайте отдадим дробовик, да. А еще лучше, может, просто сами напишем наши имена на листочке и подсунем им под дверь?
– Я сделаю все, чтобы спасти маму, Джеймс. Что угодно.
– Но нихрена не сработает, жирный ты ублюдок, понимаешь? Она в любом случае умрет.
– Не волнуйся. мы не торопимся на тот свет, – вступила Эллисон. – Мы не дадим им патронов.
– Думаю, они это подозревают. Так почему тогда согласились? – спросила Пэтти.
– Они отнимут у нас преимущество. – Элли взялась объяснять: – Сейчас мы в равном положении: семь у нас, четыре у Брэда – его выживший зять и две дочери, – и три у Фрэдди. И это если брать в расчет вашего пропавшего отца, похищенную маму и отказ Гелана голосовать. Если мы потеряем оружие, а он передумает, мы снова окажемся в меньшинстве.
– Да, и на этот раз их будет куда сложнее остановить, – добавил я. – Теперь, когда они знают, на что я… на что я готов пойти.
– Не так. На что МЫ готовы пойти. – Эллисон поправила меня, успокаивающе сжав ладонь. – Это было коллективное решение. Мы все помогли тебе сделать это, Адам. Не говоря уже о том, что это они нас вынудили защищаться. Я не позволю тебе взять всю вину на себя. Я этого не допущу.
– Да. – Уайетт поддержал ее. – Я подтолкнул тебя к убийству Кэма. Я настолько же виновен в его смерти, как и ты. – Его опухшие глаза были наполнены виной и печалью, и я ни на минуту не засомневался в его искренности.
– И что теперь? – встрял Джеймс.
– Надо попытаться забрать и оружие, и Дейзи, – ответила Эллисон. – У меня есть план.
***
Около пятнадцати минут спустя я вышел в гостиную.
– Хорошо. Дробовик на столе. Приведите мою мать.
Эйден ответил почти сразу:
– Я передумал, Адам. Сначала мы заберем оружие.
Черт. Они, видимо, тоже не сидели без дела это время. Эллисон яростно замотала головой, одними губами произнеся: “Нет!”
– Не пойдет. Отпустите маму – заберете дробовик. Одновременно.
– Ты хочешь проверить, на что я способен? Я покалечу ее. Клянусь.
Нет. Тебе лучше не играть со мной. Делайте, что велено, или я поднимусь по лестнице и перестреляю вас, как собак. Ясно?
Сверху донеслись приглушенные голоса. Они спорили. Прошло совсем немного времени, и Эйден крикнул, что спускается вниз, и попросил нас уйти.
Я, не теряя времени, спрятался под лестницей. Эллисон встала за угол, сжимая в руках острый обломок стула, недавно так хорошо ей послужившего в бою. Уайетт, Пэтти и Джеймс встали вне поля зрения спускающейся группы.
Надо мной загрохотали тяжелые шаги. Два, нет, три человека. Я сжал кулаки, услышав слабый стон матери.
– Видишь его? – прошептал Фредди.
– Да. Там дробовик, – ответил Эйден. – Вокруг никого.
– Будь осторожен.
– Буду.
Эйден рванул к кофейному столику и схватил оружие.
– Чертова штуковина пуста, все, как ты говорил.
– Ты что делаешь? Не трать вр…
Я выскочил из укрытия и бросился на потрясенного Эйдена, врезавшись в него и повалил с ног. Он пробил спиной стеклянную столешницу кофейного столика, и острые осколки разорвали мне руки. Джеймс и Уайетт кинулись на Фредди, пытавшегося уйти наверх.
Мы с Эйденом сцепились, как звери, в куче осколков битого стекла, пытаясь вырвать друг у друга дробовик. Когда показалось, что я беру верх, он бросил оружие и начал изо всей силы молотить меня кулаками, выбивая воздух из легких. Под градом ударов я нащупал кусок стекла, который можно было бы использовать как оружие. Стиснув окровавленные пальцы на его острых гранях, стараясь не поддаваться боли, я хотел уже вонзить его Эйдану под ребра… Но он оказался быстрее. Острая боль пронзила мой бок, и перед глазами все поплыло.
Длинный осколок вошел в плоть с тошнотворным влажным треском. Я чуть не потерял сознание, но он выдернул стекло и снова загнал его еще глубже с перекошенным от ярости лицом. Я закричал в агонии, скатился с него, Эйден моментально оказался верхом на мне, готовый ударить снова и бить, пока жизнь не покинет меня. И у него бы это вполне получилось… Если бы не Эллисон, изо всех сил огревшая его по голове своей дубинкой. Несколько секунд он еще сидел, покачиваясь, а потом рухнул на меня.
И напоролся прямо на кусок стекла, который я до того не смог пустить в ход. Он сам определил свою судьбу: стекло, под тяжестью его тела, вошло так глубоко, что у Эйдена не осталось надежды. Горячая кровь залила мое лицо и шею, наполнила рот привкусом меди. Я столкнул с себя его тело и сел, отчаянно отплевываясь.
– Ты в порядке? – Эллисон помогла мне встать. Я кивнул. Господи, как же было больно. Но не смертельно. И только это важно.
Я поднял дробовик и заковылял туда, где Джеймс, Пэтти и Уайетт сражались с разъяренным Фредди. Он пытался пробиться ко мне, размахивая здоровенным куском доски. Я вытащил патроны из кармана и принялся заряжать дробовик.
– Эйден! – кричал Фредди, пока не увидел, что я делаю, и ярость на его лице не сменилась страхом.
По лестнице грохотали шаги. Другие сбегали вниз. Но Фредди бросился к лестнице, чтобы остановить их: “НЕТ! Возвращайтесь назад!..”
Я поднял дробовик и спустил курок.
БАМ
Кровь плеснула на семейный портрет. В груди дяди Фредди теперь зияла дыра.
Я только что убил третьего члена семьи и потерял уже 130 миллионов долларов от наследства. Господи, да мой мир скатился в тартарары.
Весь покрытый кровью, я маниакально рассмеялся.
~
Перевела Юлия Березина специально для Midnight Penguin.
Использование материала в любых целях допускается только с выраженного согласия команды Midnight Penguin. Ссылка на источник и кредитсы обязательны.
