MNPenguin Клуб полуночников

Поэтому я снял все двери в своем доме

П

Новый дом должен был стать для меня началом новой жизни. Путем к светлому будущему. Но привел только к прошлому. И я буду крепко держаться за него.

Бабушка всегда говорила, что в ее доме водятся привидения.

– Они бродят по ту сторону дверей. Прислушайся повнимательнее, дружок, и сможешь их услышать.

Ее слова не были наполнены страхом, печалью или отчаянием. Скорее они были полны радости. Она рассказывала истории о призраках, которые навеки остались в этом доме, а глаза ее искрились любовью и тоской.

– Значит, это не плохие привидения? – спрашивал я, слишком юный, чтобы осознать всю сложность добра и зла.

– Конечно, нет, милый. Они никогда не причинят тебе зла.

Я искренне любил бабушку, но бывал у нее нечасто. Мать не позволяла. Ей этот старый дом казался зловещим, тревожная атмосфера пугала ее, будто неизведанное, огромное и пугающее нечто нависало над ним. Мы жили в нескольких часах езды, так что и бабушка все реже и реже могла приезжать сама из-за ухудшающегося здоровья. Мне было очень грустно от того, что ей приходится жить совсем одной в таком большом старом доме, но она вроде бы не возражала.

– Я не одна, – говорила она. – Наша любовь связала нас и держит вместе даже после его смерти.

Я знал, что речь шла о дедушке, ее покойном муже. Но она упоминала и других людей, которые “остались с ней”. Скорее всего это были ее родители, а некоторые, возможно, и братья с сестрами. Она была из того поколения людей, которое предпочитало умирать дома, проводя последние минуты с близкими, в комфорте собственной постели. Поэтому, как вы уже догадались, в стенах этого дома испустило дух немало людей.

Со временем мои воспоминания стирались. Я взрослел, а мама отказывалась посещать дом детства. И в почтенном возрасте девяноста пяти лет бабушка мирно скончалась в собственной постели с улыбкой на лице. 

Через пару недель огласили ее последнюю волю. К тому времени я не видел бабушку уже много лет, и завещание заставило меня почувствовать себя немного виноватым. В бумагах не было ничего особо личного. Моя мать наследовала все имущество. Все, кроме дома, который бабушка оставила мне.

Учитывая, что я как раз собирался жениться, и мы уже ждали ребенка, это был идеальный последний подарок. Старт для нашей новой жизни.

Мы переехали примерно через месяц. Потратили скудные сбережения на ремонт. В детстве этот дом был для меня окутан теплым мистическим чувством, но мне взрослому он показался холодным и жутким. Даже новые двери и окна не мешали ему оставаться скрипучим и наполненным шепотом, раздающимся из-за закрытых дверей

Моя невеста Элис, вскоре ставшая женой, тоже замечала эту странную тень, нависающую над домом. Мать все так же не решалась навещать нас. Но, несмотря на все сказанное, бабушка прожила в этом доме полную и счастливую жизнь, и никогда с ней не случалось здесь ничего плохого. Поэтому и нам не терпелось начать свою.

Это место казалось просто идиллическим, созданным для воспитания детей. Пышные зеленые поля и обширные леса окружали дом. Мы провели там следующее десятилетие, дав жизнь двум детям: сыну Алексу и дочери Аманде. С самого начала казалось, что нас ждет светлое будущее.

Увы, этому не суждено было случиться. 3 сентября 2017 года вся моя семья была убита мерзавцами, пытавшимися ограбить дом.

***

Я мало что помню о той ночи, только то, что проснулся от звона разбитого окна. Меня не назвать храбрецом, но, когда семья подвергалась опасности, я готов был сделать все возможное, чтобы их защитить. Я схватил бейсбольную биту – неслучившийся подарок на десятый день рождения Алекса – и, не включая свет, пошел смотреть, что произошло. Но, не успев завернуть за угол, вдруг почувствовал острую боль – один из преступников вонзил мне нож между ребер. Я упал на землю парализованный, почти не в силах вздохнуть.

Я попытался предупредить жену, сказать о приближающихся убийцах, дать ей шанс забрать детей и сбежать… но легкие наполнялись кровью, и я не смог произнести ни слова.

И вот я лежал там, беспомощно умирая на полу, пока она пыталась отбиться от двух мужчин, проникнувших в дом. Ее ударили ножом. Она закричала, но крик быстро перешел в бульканье, в тишину… А потом я провалился во тьму.

Думаю, они не потрудились проверить, жив ли я. Ну или огромная лужа крови не вызывала сомнений, что я отдал Богу душу. Но, несмотря на все их усилия по уничтожению моей семьи, я каким-то образом остался в живых. Я очнулся уже в больнице и отчаянно звал жену и детей, пока врачи готовились к операции. Тогда я еще не знал, что все они мертвы. Тогда у меня еще была надежда.

Но крошечная вера в то, что моя семья выжила, быстро угасла.

По данным полиции злоумышленники были наркоманами, искавшими, что бы украсть и продать. Во время взлома оба они были накачаны наркотиками и кидались на всех, кого видели. Даже когда полиция окружила их, они все еще сопротивлялись, за что оба и были застрелены.

Вот так. Никакого финала. Никакой внятной причины для взлома. Никакой причины, почему выбрали именно наш дом, а не пустующий соседский. У меня не осталось ни объяснений, ни шанса на справедливость.

Что до меня, то колотая рана оказалась очень глубокой, нож повредил позвоночник. Так что теперь я почти не двигал левой рукой и ногой. Прошли месяцы и месяцы реабилитации, прежде чем я смог вернуться в пустой дом.

Конечно, мать хотела, чтобы я остался с ней, пока не смогу смириться и успокоиться. Она уже была немолода, но все еще, как и в прежние времена, хотела позаботиться обо мне и помочь. Она хотела как лучше, но в болезненном, удручающем смысле именно пребывание в том доме было для меня последней связью с погибшей семьей. В месте, где царила любовь, наполненном воспоминаниями о жестоко оборванных жизнях.

Но, хотя дома я и чувствовал более прочную связь с ними, я не мог ни спать в нашей супружеской спальне, ни входить в комнаты детей. Так что я ночевал в одной из гостевых, в месте, еще не запятнанном трагедией.

***

Следующие несколько недель прошли в тумане отрицания и гнева на свое бессилие спасти семью. Всего пять минут понадобилось, чтобы безвозвратно разрушить мой мир, и я не видел ни шанса на утешение в обозримом будущем.

Дом жил своей жизнью, наполненный скрипом, завываниями ветра и шепотом, несущимся из-за каждой закрытой двери. Он и раньше составлял мне компанию, но в прошлом был всего лишь фоном, смутным присутствием. Чем-то, что можно игнорировать, отодвинув на задворки сознания. После трагедии же дом будто проснулся. Все звуки стали связными и ясными. Я внимательно прислушивался, и странный шепот вдруг начал обретать форму и смысл. Вскоре я и правда начал его понимать.

Однажды ночью, ровно через три недели и один день после моего возвращения в дом, я проснулся от голоса, доносящегося из коридора. Я вскочил на ноги и крадучись прошел на звук. Кто-то пел. Красивый, полный веселья голос доносился из-за двери нашей спальни.

Нет, это была не просто песня. Эту песню моя жена частенько напевала, собираясь по утрам. Какой-то старый итальянский детский стишок, который ей когда-то пела мама. Я никогда не понимал слов, но она всегда меня успокаивала, даже в самый напряженный день. Этот напев стал символом любви и потерянного мира, которого мне так не хватало теперь, без нее.

– Элис, – осторожно спросил я, гадая, не сон ли это все. 

Я прильнул к двери, не веря своим ушам. Это был ее голос! Но она не ответила, просто продолжала петь по ту сторону.

Убедившись, что это именно она, я, ни на что особо не надеясь, ворвался в комнату и обезумел от горя: спальня была абсолютно пуста, не считая кровати и шкафа, полного одежды, которую больше никогда не наденут. На секунду во мне зажглась было крупица счастья, но так же быстро погасла, стоило ее безмятежному голосу раствориться в темноте.

Я рухнул на пол и навзрыд зарыдал, впервые после их смерти. Я был настолько ошеломлен, что, казалось, больше был не способен что-либо почувствовать. Но то, что я испытал, снова услышав голос своей жены, наконец сломило стену.

В ту ночь я заснул на полу, а проснувшись, убедил себя, что это был лишь сон и ничего больше.

И эта душераздирающая вера продержалась ровно до следующей ночи. Ровно до момента, когда меня разбудил звонкий смех, доносящийся из спальни Алекса.

– Алекс, это ты? – крикнул я в закрытую дверь. 

Это смеялся мой сын! Это, а еще звуки разбрасываемых игрушек и топот легких шагов по комнате, заставили меня забыть на время все, что произошло за последние несколько месяцев.

– Алекс? – повторил я со слезами на глазах.

Но он будто и не слышал. А когда я открыл дверь, меня встретила только еще одна темная и тихая комната. В мановение ока меня снова вышвырнуло в одинокую, печальную реальность.

Я почувствовал, как исчезает его присутствие, и вспомнил детство и бабушкины истории.

– Они по ту сторону дверей. Они всегда там. Прислушайся повнимательнее, дружок, и сможешь их услышать.

Этот шепот, который я слышал с детства, был настоящим. Только очень далеким и непонятным. А бабушка слышала своего мужа, потому что любила его больше всего на свете. Теперь, когда призраками стала моя семья, стало предельно ясно, почему она так любила этот дом. Потому что здесь она могла оставаться в окружении своих потерянных близких.

Голоса продолжали звучать каждую ночь. Следующей была моя дочь Аманда. Я слышал, как она прыгала, как мячик, разговаривала со своими плюшевыми игрушками, будто они были настоящими живыми существами, спешащими на поиски приключений. И пела им, таким же прекрасным голосом, как и ее мать. А я сидел и слушал, затаив дыхание.  

В ту ночь я не пытался открыть дверь. Просто остался сидеть на полу, слушал, как она играет, и улыбался, будто снова оказался в доме, полном жизни. Это быстро превратилось в привычку. Днем я спал, а ночью сворачивался калачиком у дверей спальни, укрывался одеялом и слушал, как они живут своей жизнью, даже не подозревая, какая ужасная судьба их постигла. Шли дни, недели и даже месяцы, а я через них проживал свою жизнь, не в силах ни забыть, ни отпустить.

Это была не лучшая жизнь. Но это все, что у меня осталось. Я не мог потерять эту хрупкую связь с семьей и не собирался останавливаться.

***  

Элис первая нарушила свой обычный ночной распорядок. Обычно я просыпался под ее пение или под тихий голос, рассказывающий сказки на ночь нашим детям, но в тот раз случилась катастрофа.

Я проснулся от звука ее испуганного крика. Вскочил на ноги и инстинктивно окликнул ее. Я слышал, как с той стороны двери она боролась, требуя, чтобы кто-то не подходил к ней. Слишком знакомое воспоминание, которое я изо всех сил пытался забыть…

…тот момент, когда убийцы вошли в нашу спальню.

Я ворвался в дверь, понимая, что ничем не смогу ей помочь, но зная, что так хотя бы прерву этот кошмар. Как обычно, стоило двери открыться, все стихло.

Затем я услышал голос из комнаты Алекса. Шум из нашей спальни разбудил его, и он решил проверить, что происходит. Его крик быстро смолк, когда один из незваных гостей вошел в детскую и перерезал ребенку горло. Опустилась тишина. У меня вырвался короткий всхлип. Последней была Аманда, но я почти сразу открыл дверь, прежде чем предсмертные крики моей маленькой девочки успели замучить меня.

После той ночи я решил оставить все двери открытыми. Да, пусть мне никогда больше не услышать голосов своей семьи, но я не смог бы снова столкнуться с их смертью. Увы, как только наступила ночь, все двери оказались закрыты, и кошмар начался снова.

Крики моей жены. Крики детей, внезапно осознавших, что сейчас произойдет. Мое бессилие спасти их… Все это сокрушило меня.

В конце концов я снял все двери с петель, чтобы покончить с этим кошмаром раз и навсегда. Остались только двери в гостевой, где я спал, и в ванной. Это сработало. Без портала между реальностью и прошлым я больше ничего не слышал, кроме оглушительной тишины пустого дома.

Это был невозможный выбор – жить в мире, но без утешающих голосов моих родных. Никогда больше не услышать, как они умирают. Но никогда больше не услышать и их. Я остался один навсегда.

А потом я услышал, как кто-то плачет. Я уже шел спать, когда вдруг услышал знакомый голос, захлебывающийся в рыданиях за дверью гостевой комнаты. Это была не моя жена, не мои дети…

…это был я.

– Простите, я не смог вас спасти…

Я остолбенело замер, неспособный открыть дверь от ужаса . Но быстро пришел в чувство, услышав выстрел, тихий удар… и тишину.

До этого момента дом говорил со мной голосами из прошлого, но вдруг что-то еще более зловещее пробилось через завесу. Что-то, чего еще не произошло.

В ту ночь я так и не заснул. И не осмелился войти в гостевую спальню. Просто сидел за кухонным столом, пока не отключился от усталости и алкоголя. А, как только рассвело, снял и эту дверь.

Будет ли то, что я услышал, печальным концом моей судьбы или я еще смогу пережить этот кошмар, еще предстоит выяснить. Не буду врать, что не думаю о том, чтобы покончить с собой, но сейчас я остановился на том, что просто снял с петель все двери в своем доме.

И наконец-то стало тихо…

 ~

Оригинал (с) Richard Saxon

А еще, если хотите, вы можете поддержать проект и дальнейшее его развитие, за что мы будем вам благодарны

PayPal Юмани /Патреон

Перевела Юлия Березина специально для Midnight Penguin.

Использование материала в любых целях допускается только с выраженного согласия команды Midnight Penguin. Ссылка на источник и кредитсы обязательны.

Комментировать

MNPenguin Клуб полуночников