Я рассказал вам три истории о необычайных и ужасающих случаях, произошедших здесь за время моей работы. Это странное место, а странному месту – странные правила. Которые нельзя нарушать. Ни при каких обстоятельствах.
⠀~
Некоторые правила соблюдать сложнее, чем другие. Некоторые могут понадобиться чаще остальных. Правило №4 – одно из самых редких, и я благодарю Бога за это.
Правило №4. Если во время уборки зала гаснет свет, займите любое место. Начнется фильм. Вы должны досмотреть его до конца. Не отводите взгляда от экрана, что бы вы ни услышали.
Еще при первом прочтении это правило вызывало тревожные эмоции. После первых двух эпизодов мне было ясно, насколько важно следовать правилам и к насколько ужасным последствиям может привести их игнорирование.
Я столкнулся с правилом №4, когда убирался в зале номер один после фильма. То, чего я так боялся много месяцев, случилось внезапно и без предупреждения. Погас свет. Никакого привычного хлопка люминесцентных ламп, просто раз – и навалилась темнота.
Только что я стоял в ярко освещенном зале, а в следующую секунду – уже в кромешной тьме.
Я окаменел. Я морально готовился к этому несколько месяцев, но я все же окаменел.
Сядь. Сядь, черт тебя дери!
Наконец мой разум докричался до парализованного страхом тела. Я метнулся туда, где по моим расчетам (и большим надеждам) должен был находиться ближайший ряд, и плюхнулся в кресло. Вовремя. Экран засветился, наполнился помехами и постепенно выдал изображение сырого темного подвала.
Картинка была отвратного качества, будто плохо оцифрованная пленка прямиком из 90-х. Сквозь помехи я разглядел одинокий стул, стоящий в центре комнаты.
И привязанного к нему человека.
Он пытался выбраться из пут и определенно был ранен. Струйки крови стекали по его лицу из рассеченной брови, руки были ободраны веревками.
Что-то в пленнике было невыразимо знакомо. Не лицо, нет, я никогда его раньше не видел. Но его одежда…
Я замер, услышав какое-то движение позади. Скрип кресла. Мурашки поползли по моей спине.
Кто-то – что-то – только что сел позади меня.
Мне пришлось собрать в кулак всю свою силу воли, чтобы не вскочить и не броситься с криками прочь в тот же миг. Я уставился на экран, молясь, чтобы все это побыстрее закончилось.
Человек на экране больше не боролся. Он смотрел на что-то позади камеры. Я быстро понял, что он, должно быть, наблюдает за оператором.
Внезапно за моей спиной прошелестел голос:
– Ну и актер, а?
Низкий шепот на грани слышимости. Он звучал по-человечески. Почти. Но я сразу понял, что это не так. Это сложно объяснить. Что-то в ритме речи этого существа… Будто его горло было не приспособлено для человеческого языка, будто оно не понимало принципов складывания слов, а просто хорошо имитировало то, что когда-то слышало.
И что самое поганое: голос доносился не прямо сзади меня, а сверху. Что бы ни сидело в кресле, оно должно было быть просто огромным.
Должен ли я был ему ответить? Или просто продолжать смотреть “фильм”?
В правилах ничего об этом не говорилось.
Я сидел молча, до боли вцепившись в подлокотники, чтобы унять дрожь, и не сводил глаз с экрана.
Картинка начала приближаться – видимо, оператор поднял камеру и направился к пленнику. Человек на стуле отчаянно пытался отодвинуться как можно дальше, но веревки слишком крепко стягивали его, он практически не мог пошевелиться.
Наконец, камера подобралась достаточно близко, чтобы я смог рассмотреть его одежду. Очень, очень знакомую одежду…
На нем была униформа.
Такая же униформа, как на мне.
– Как думаешь, где они взяли костюмы? – прошептало нечто, сидящее позади меня. Его слова сочились садистской иронией. Оно играло со мной.
Я не ответил.
“Фильм” продолжался около получаса. Не могу точно сказать, что видел. Не хочу думать об этом дольше необходимого. Я в принципе не уверен, что такое можно описывать на этом сайте, даже в общих чертах.
Достаточно сказать, что такой участи я не пожелал бы даже худшему врагу.
В какой-то момент я не смог сдержать рвоту, и меня вывернуло. На пол, на грудь… Когда желудок забился в конвульсиях, я чуть было не оторвал взгляд от экрана.
И в тот момент я почувствовал горячее, зловонное дыхание твари на своем затылке. Она хотела, чтобы я отвернулся. Она хотела, чтобы я сдался.
Я заставил себя не отводить глаза и так и сидел, уставившись на ужасающую сцену, которая разыгрывалась на экране.
Существо за моей спиной заговорило еще раз, прежде чем свет снова зажегся так же внезапно, как и погас. Оно звучало разочарованно, даже сердито.
– Шон, ты же знаешь поговорку. Правила созданы для того, чтобы их нарушать. По крайней мере, тот парень думал именно так.
Жаль, что я не могу закончить эту историю здесь. Есть еще кое-что, о чем нужно рассказать.
Потому что парень с экрана был таким же капельдинером, как и я.
Потому что он умер, нарушив правило.
Потому что Дэвид не рассказал об этом никому из нас и все продолжал повторять, что “так надо”.
Кого-то постигла страшная судьба из-за его скрытности. Хуже смерти. И я должен был заставить его объясниться.
Все еще покрытый холодным липким потом и рвотой, я вихрем пронесся через вестибюль, игнорируя сердитые взгляды и недовольные выкрики посетителей. Дэвид спокойно поднял глаза, когда я, взмыленный, ворвался в его кабинет.
– Правило №4 или №11?
– Четыре.
– Хорошо.
– Хорошо? ХОРОШО? Ты знал, на какой риск мы идем. Ты ЗНАЛ, что может случиться, и ничего не сказал! Тот парень… то, что с ним сделали… Ты мог бы это остановить!
– Нет лучшего способа, – устало вздохнул Дэвид.
– ЧТО? Как это…
– Позволь мне кое-что тебе объяснить, – сказал он, поднимаясь и глядя мне в глаза. В его голосе теперь звенела стать, а в глазах плескался сдерживаемый гнев.
Я заткнулся.
– Некоторых вещей, страшных вещей можно избежать, если просто знать о них. Третий зал, например. Если знаешь, чего он хочет и как будет пытаться это заполучить, тебе будет легче не поддаться на манипуляции. Но кое-что, Шон… Кое-что здесь становится тем сильнее, чем больше ты об этом узнаешь. Ты можешь избежать нарушения правила №4, у тебя есть для этого все необходимое. Но чем больше ты знаешь, тем более… конкретной может стать та штуковина, пытаясь заставить тебя обернуться.
– А тот парень? Тот, из фильма?
– Он знал слишком много. Гораздо больше, чем ты сейчас. Этот урок я никогда не забуду. И не повторю ошибки. Есть порог, Шон, который никому нельзя переступать. Если знать слишком много… Тогда никакой силой воли ты не сможешь удержать глаза на этом чертовом экране.
***
Правило №5. Если вы входите в зал, а все зрители смотрят на вас и улыбаются, немедленно сообщите об этом менеджеру.
В работе капельдинера есть еще одна обязанность. Во время сеансов я должен убедиться, что фильм идет нормально, субтитры (если они предусмотрены) на месте и так далее. В начале каждого сеанса я должен все это проверить. Однако, если выдается свободное время, я прохожу по залам наугад, просто чтобы проконтролировать, что все в норме.
Именно поэтому однажды, войдя в зал номер пять, я чуть не умер от сердечного приступа.
Каждый, КАЖДЫЙ человек в этом зале смотрел прямо мне в глаза с жуткой улыбкой на лице.
Стараясь не делать резких движений и даже не моргать, я медленно попятился к выходу. Зрители не отводили от меня взгляда, провожая глазами.
Оказавшись в относительной безопасности вестибюля, я сломя голову побежал к Дэвиду, болтавшему с единственной посетительницей нашего крошечного бара.
– Правило №5! – только и сказал я ему.
Дэвид побледнел. Посетительница – молодая привлекательная девушка – смотрела на него в растерянности.
– Извините, – пробормотал ей Дэвид, прежде чем повернуться ко мне. – Какой зал?
– Пятый.
– За мной.
Мы вбежали в зал.
– Будь здесь. – Дэвид жестом велел мне оставаться у входа.
Мне не нужно было повторять дважды.
В зале, до отказа забитом зрителями, стояла мертвая тишина. Дэвид шел к экрану, и все головы поворачивались вслед за ним. Он остановился посредине зала.
– Чего ты хочешь? – сказал он в воздух, не обращаясь ни к кому конкретно.
Каждый человек в зале раскрыл рот и сказал в унисон:
– Здравствуй, управляющий. Давно не виделись.
– Кончай с этой ерундой, – прорычал Дэвид. – Я знаю твои игры. Чего ты хочешь на этот раз?
Зал рассмеялся в зловещей синхронности.
– Прямолинейный, как всегда. Ты мне нравишься. Больше, чем твой предшественник.
Дэвид стиснул зубы, руки у него будто сами сжались в кулаки. Я никогда еще не видел его таким злым.
– Просто. Скажи. Чего. Ты. Хочешь, – прошипел он сквозь зубы. – Скажи, чего ты хочешь, и отпусти этих несчастных.
– Ах, какой нетерпеливый. Так хочешь, чтобы мы побыстрее расстались? – ответила толпа. – Я хочу тебя. Открой третий зал. Прямо сейчас.
– Нет. – Дэвид побледнел. – Проси другое. Есть границы, которые я не переступлю. Есть правила.
Нечто, скрывающееся за глазами толпы, рассмеялось.
– Ах да, твои драгоценные правила. Думаешь, они могут хоть как-то помочь? Хоть что-то остановить? Они ничего не останавливают, Дэвид. Только слегка задерживают его.
– Что я слышу. Ты просто так делишься информацией? – саркастически заметил Дэвид. – Ты уже не тот, что при нашем последнем разговоре.
– Я не говорю тебе ничего, чего бы ты сам не знал. И моя цена неизменна. Ты откроешь третий зал. Снова.
Впервые Дэвид заколебался. Только на мгновение, но этого было достаточно. Тварь заметила это и рассмеялась сотней ртов.
– Я уже говорил. Я не стану этого делать. Это правило никогда не нарушается.
– Неужели ты уже успел забыть? Всего за 13 лет? – усмехнулась толпа. – Судьба этих людей в твоих руках, Дэвид. Ты знаешь, что с ними будет, если я не получу свое. Или ты пытаешься искупить свою вину этим бессмысленным упрямством?
– Я не искупаю вину, – прошипел Дэвид. – Я не ошибся.
– А согласится ли с этим тот, по кому ты так скучаешь? Не думаю, – нараспев произнесла тварь.
Наступила напряженная тишина. А затем толпа снова заговорила.
– Цена уплачена. Эти люди в безопасности.
– Что? Как уплачена? – растерянно заморгал Дэвид.
– Третий зал и не был ценой. Сомнения, противоречивые мысли о тебе и мучительные вопросы для твоего слуги – вот моя цена.
– Ты, гребаный ублюдок, – прошептал Дэвид. – Гребаный ты…
– До скорой встречи, управляющий.
Дэвид выскочил из комнаты, не произнеся больше ни слова. Толпа проводила его взглядом, а потом их глаза сосредоточились на мне. Улыбка. Кивок. А затем они все как один подняли глаза к небу и…
И сбросили оцепенение. “Коллективный разум” рассеялся.
Они были свободны.
***
Правило №6. Если клиент жалуется на шум из вентиляции, заверьте его, что вы решите проблему. Необходимо взять один из пакетов с маркировкой П6 из-за бара, проникнуть в вентиляцию через помещение для сбора мусора и поместить содержимое пакета не менее чем в 10 метрах от входа. Уходите как можно быстрее.
Конечно, поначалу ограничение во времени не может не пугать, но на самом деле это одно из самых простых правил. И одно из самых часто используемых. Я сам следовал ему примерно раз в неделю. К счастью, за все это время мне не довелось встретиться с тем, из-за чего оно было придумано.
Первый раз мне пришлось кормить эту тварь в вентиляции во время особенно напряженной смены. Всего пару дней назад прошла премьера фильма “Звездные войны: Скайуокер. Восход”, и мы были просто завалены толпами зрителей.
Я убирал вестибюль от вездесущего рассыпанного попкорна, когда ко мне подлетел недовольный молодой человек в фанатской футболке.
– Добрый вечер, сэр. Я могу вам… – начал я.
– Да чувак, мне пофиг, – тут же оборвал он меня. – Почини свой долбаный кондиционер. В нашем зале в вентиляции что-то стучит. Я платил не чтобы слушать это дерьмо!
Я стиснул зубы, чтобы не наорать на этого придурка, но сумел сохранить спокойствие:
– Да, сэр, конечно. Прошу прощения за неудобства.
Дэвид, по всей видимости, еще может простить, если по вашей вине целый зал зрителей поумирает Бог знает от какой херни, но никогда не спустит, если нагрубить клиенту. Вот такой он человек.
Когда недовольный зритель удалился, я вынул из-за барной стойки один из пакетов с пометкой. Он был странно тяжелым, промокшим и протекал чем-то липким.
Изо всех сил стараясь не обращать на это внимания, я вошел в мусоросборник и открыл вентиляционную решетку.
Отсюда было прекрасно слышно, на что жаловался клиент. Быстрые пощелкивания, будто кто-то барабанит по жестяной стенке сразу сотней пальцев сразу. По коже у меня побежали мурашки.
Слишком похоже на цокот десятков длинных тонких лапок.
Глубоко вздохнув, я полез в желоб.
Внутри гуляли холодные сквозняки. Тесный туннель вынудил меня лечь ничком и проталкиваться вперед на локтях. Из своего неудобного положения я разглядел метрах в десяти вглубь туннеля неясную массу чего-то.
Чего-то, что при ближайшем рассмотрении оказалось грудой обглоданных костей.
Дрожащими пальцами я размотал упаковку и бросил поверх горы останков целую куриную тушку.
Постукивание резко замерло. Я затаил дыхание…
Звук вернулся так же внезапно, как и затих. Но в этот раз быстрее. Тук-тук-тук-тук. Громче. Бешеное, голодное стаккато.
Ужас вперемешку с адреналином захлестнули меня. Задом, так быстро, как только мог, я начал пятиться к выходу. Сколько я здесь уже торчу? Сколько мне осталось?
Тридцать секунд? Двадцать?
Топот десятков ног смешивался с хрустом и скрежетом. Что-то тяжелое, покрытое хитином тащилось по вентиляции к еде. Ко мне.
Моя нога наконец выскользнула из зева трубы. Отчаянно брыкаясь я вытолкал свое тело наружу и захлопнул решетку. Грохот внутри прекратился.
Но, если внимательно прислушаться, можно было различить звук плоти, отрывающейся от костей.
И вот это – одно из самых простых правил здесь.
⠀~
Перевела Юлия Березина специально для Midnight Penguin.Использование материала в любых целях допускается только с выраженного согласия команды Midnight Penguin. Ссылка на источник и кредитсы обязательны.
