Новые переводы в понедельник, среду и пятницу, заходите на огонек
~
Я помню день, когда родилась Сейди. Смутно. Обрывками. Помню, как однажды проснулась и увидела, как моя няня Кендалл запихивала в тостер черничные вафли и наливала мне шоколадное молоко.
Это удивило меня по нескольким причинам: во-первых, мама не говорила, что Кендалл придет, во-вторых, вафли и шоколадное молоко мне давали только на выходные. И в тот четверг я должна была уже быть в детском саду а не валяться в постели.
– Сегодня особенный день, Лори! У твоей мамы будет ребенок!
– Где мама и папа?
– В больнице, милая, – Кендалл пододвигает ко мне тарелку. – Хочешь увидеть братика или сестренку?
Я бы так не сказала. Когда узнала, что у мамы будет ребенок, я зарыдала как в последний раз. Маленькая эгоистичная негодница. Я привыкла быть единственным ребенком, центром внимания. Папа собирал фотографии со мной и Сейди в альбом, и всегда любил показывать, одну, где я держу Сейди на руках в тот день, когда ее привезли домой. Там я хмурюсь и недовольно поджимаю губы, скривившись, впившись взглядом в сверток, ненадежно лежащий у меня на руках. Он сажал меня на колени и листал страницы, оживляя воспоминания, которые так тщательно собирал. Вот мы с Сейди на пляже в одинаковых бикини. Вот я улыбаюсь в костюме Золушки на Хэллоуин с наволочкой, полной конфет, в руках, почти с меня размером. Я вижу это, закрывая глаза, слышу папин голос… Жаль, я тогда так и не посмотрела в его лицо.
Мама всегда хотела еще ребенка. Однажды я слышала, как они ссорятся из-за этого.
– Я хочу мальчика, Феликс! Мы должны родить сына.
– А что не так с дочерьми?
– Ничего! Но ты же знаешь…
– Даже не заикайся об этом чертовом пророчестве! Это НЕ РЕАЛЬНО, Диана. Ты сошла с ума!
Он умер несколько месяцев спустя.
Я не была образцовой сестрой, но всегда старалась. Можно сказать, что я ее полюбила. Сейди очень чувствительная, хоть и немного грубая и всегда болтает, когда мы смотрим фильмы. А еще она очень добрая и заботливая. Качества, которых у меня нет и не было.
Я скучаю по папе. И по маме. На мгновение, когда Рыжий обнимает меня под столом, а Сейди дрожит рядом, я снова чувствую себя маленькой девочкой, который просто хочет быть любимым. Выдыхаю, закрываю глаза и устраиваюсь в его объятиях, и на секунду-другую притворяясь, что все в порядке. Что Сейди просто ноет из-за школьного проекта, а я раздумываю как бы раздобыть немного дешевого ликера, который любезно продавал нам брат моего друга – студент местного колледжа…
Очередной выстрел возвращает меня к реальности. Сейди кричит. Я снова под гребаным столом. Оборачиваюсь направо… Зак медленно убирает руки с шеи Мэдисон, качая головой и стискивая зубы. Она смотрит пустыми глазами в потолок, кровь из раны течет медленно, толчками, намного медленнее, чем несколько мгновений назад.
– Черт, – шепчет Зак, сжимая руки за спиной. Сейди следит за моим взглядом и снова начинает рыдать.
– Шшш, – бормочу я. – Не смотри, Сейди. Посмотри на меня.
Стрельба замедляется, а потом и вовсе прекращается. Тяжелое дыхание людей в комнате и звоне в ушах – эти звуки я никогда не забуду.
Ну не всех людей. Мэдисон больше не дышит. Наверное из-за меня. Если бы мы не пришли в этот дом, она осталась бы жива. Отличная работа, Лори.
– Они ушли? – шепчет Найла, затаив дыхание. – Думаю я достала одного. Хотя не знаю, насмерть или нет.
– Нет.– Эд покрепче сжимает дробовик. – Ублюдки перегруппировываются. Теперь они знают, что дети здесь, и никуда не уйдут, пока не возьмут свое.
Рыжий выпускает нас из объятий. Пот стекает по его волосам, лицу и шее. Он бросает на меня взгляд – бурлящий котел эмоций. Страх, печаль, безнадежность… Без слов, его лицо говорит то, что мы и так знаем. Мы в жопе.
Поэтому я решаю сделать то, что никогда раньше не делала. Обедая в доме Зои, я сидела за столом во время молитвы. Семья благодарила Бога и лепетала какую-то молитвенную чушь, слова, которым меня никогда не учили. Я просто сидела и ждала, когда они закончат, тихо и вежливо, размышляя о том, какой сексуальный у нее старший брат, и будет ли их картофельное пюре таким же вкусным, как у мамы. Я никогда не молилась, но все случается в первый раз. Закрываю глаза и наклоняю голову, как это делала Зои.
Дорогой, кто бы ты там ни был. Пожалуйста, помоги мне! Я не знаю, что делать. Все умирают. Ты здорово облажался, если и правда брался нас защищать. Извини, я не это имела в виду. Просто, типа, сделай свое дело. Аминь. Так же говорят, аминь? Или это чисто фишка Иисуса?
Эд возвращает меня в настоящее.
– Твою мать, – бормочет он, стоя над телом Мэдисон. – Она была такой славной девочкой. Чертовски бесячей, но хорошей. В ее сердце было больше добра, чем во всех нас, вместе взятых.
– Уверен, что она мертва? – Голос Найлы дрожит. Я выглядываю из под стола и вижу ее остекленевшие глаза.
Зак кивает.
– Да. Пуля прошла прямо через ее яремную вену. Истекла кровью за считанные минуты. – Он протягивает руку к лицу девушки и нежно закрывает ей глаза.
В комнате воцаряется тишина.
Через мгновение Эд нарушает молчание.
– Мы поскорбим позже. Сейчас на нас готовит очередное покушение банда идиотов.
– Зачем им вслепую стрелять через окно? – Зак в раздумьях раскачивается на каблуках. – Они могли попасть в Сейди и все было бы кончено.
– Либо у них есть охрененный снайпер, либо они непроходимо тупы. Скорей всего и то, и другое. Может быть они хотели напугать нас. Сразу закончили стрелять, как поняли, что попали в Мэдс. – Найла убирает пистолет в кобуру на талии.
Динь-дон!
Решительный звон разносится по всему дому, и мы замираем.
– Кто это? – шепчет Зак.
– А ты, блядь, как думаешь? Доставщик пиццы? – рычит Эд. – Это они.
“Они” с отвращением слетает с его языка, будто от одного слова его тошнит.
– С какой стати им звонить в дверь? – шиплю я, обретая дар речи. – Вежливость не их конек.
Сейди медленно выползает из-под стола. Я следую за ней, хватаю за руку и прижимаюсь к стене рядом с диваном. Рыжий устраивается рядом с нами.
– И что делать? Мы готовились к любому виду штурма, а они звонят в гребаный звонок!
Динь-дон!
– Друзья-последователи! – Мужской голос раздается снаружи. – Мы хотим заключить сделку.
У меня в груди все сжимается. Нэйтан. Украдкой бросаю взгляд на Сейди и понимаю, что она тоже его узнала. Она бледнеет, как бумага, плечи дрожат…
– Заткнись, доктор Стрейндж! – кричит Найла. – Мы не собираемся торговаться.
– Вы даже не выслушали наше предложение.
– Все козыри у нас, придурок, – отвечает Найла. – Вам нечего нам предложить.
Хрупкий женский голос, который я не узнаю, кричит снаружи:
– Можем мы хотя бы войти и обсудить это? Боюсь мои старые кости не выдержат такой жары.
– Да пошла ты, вместе со своими костями, бабуля.
Эд подходит к двери и мягко отталкивает Найлу в сторону.
– Позволь мне разобраться с этим.– Он прислоняется к дверному косяку и перекидывает винтовку через плечо. – Можете больше не разоряться, ублюдки. Девчонка у нас. Одно неверное движение и она – труп. Не думайте, что мы этого не сделаем.
Сейди вздрагивает, и я обнимаю ее, притягивая к груди. и шепчу ей на ухо:
– Он сказал это, чтобы они нам не навредили. Никто не будет в тебя стрелять.
– О, поверь мне Эди, я даже не думал тебя недооценивать, – смеется Натан. – Мы все знаем, что ты способен пролить немного крови.
– Особенно крови старых извращенцев, – парирует Эд.
Нэйтан ненадолго замолкает.
– Хотя бы выслушай мое предложение. Вы окружены, Эд. Я знаю, что обычно ты не из тех, кто вытаскивает короткую соломинку, но на этот раз тебе не повезло. Дженис выбрала идеально утро для прогулки со своей собачкой.
Я слышу тихий высокий смех из-за двери. Чертова тетка с собакой! Она одна из них Она видела тебя. Она сообщила им. Ты гребаная идиотка, Лорелай!
– Вы отдаете Сейди, оставляете себе Лорелай и получаете книгу.
Какую еще книгу?
Найла ахает, прикрывая рот руками. Зак хмурит брови. Эд выглядит заинтересованным, наклоняет голову к двери, чтобы лучше слышать.
– Пошел ты, – шепчет он. – У вас нет книги.
– У них просто не может быть книги! – отчаянно шепчет Найла. – Она где-то а Бразилии или вроде того.
– Я думал, что в Южной Америке. – Зак сжимает куцлаки.
Найла почти в истерике:
– Да какая нахуй разница! Ее здесь нет!
– Что это за книга? – спрашиваю я, поднимая голос.– Что, черт возьми, это за книга?
Я едва слышу Дженис с другой стороны двери.
– Мать девочек сохранила ее. Она хочет, чтобы они вернулись домой. Она готова обменять книгу на Сейди. Представьте себе, друзья мои. Потомок нашего создателя и книга станут вашими. Представьте. какой силой вы будете обладать.
– Эй! – Теперь я почти кричу, вскакивая на ноги. – Что это за гребаная книга??
– Лори! – оживляется Натан. – Как приятно снова слышать тебя!
– Пошел ты! – Я до краев наполнена жгучей ненавистью, подобной которой еще не чувствовала. Стремительно пересекаю гостиную и иду к двери. – Пошел ты со своей дурацкой книгой! И пошли туда же все те вещи, которые у вас там еще припрятаны.! Только попробуй пересечь этот порог, и Сейди разорвет тебя пополам, как того ебаного священника!
Эд толкает меня в грудь.
– И если ты, блядь, хочешь поторговаться, ты будешь говорить со мной! Не с кем-то еще, а со мной! – Я понимаю, что закатываю истерику, но я по горло сыта этим дерьмом. – Поэтому возьму свою гребаную книгу и свою гребаную пентаграмму и засунь ее себе в жопу, потому что я, блядь, прикончу тебя!
Я поворачиваюсь к Эду и толкаю его в ответ так, что он чуть не врезается в стену, задыхаясь. Пальцы покалывает, я словно смотрю сквозь туман. Против моей воли моя рука тянется к замку и поворачивает его. Позади кричат люди, требуют остановиться, но вдруг все затихает, когда я распахиваю дверь.
Три человека стоят передо мной. Нэйтан. Пряжка на его ремне блестит на солнце, лысина не уступает ей. Леди с собакой. Чопорная и чистенькая, морщины пересекают ее лоб и щеки. И, наконец, моя мать. Смотрит на меня глазами полными беспокойства, на лбу у нее засохшая кровь. На том месте, где я ударила ее костью полтора дня назад.
Наши глаза встречаются.
– Знаешь, Лори, в твоем возрасте нормально испытывать гормональные изменения. Особенно при менопаузе.
Я открываю рот, чтобы закричать…
Нэйтан хватает меня за талию, разворачивает спиной к себе и приставляет к горлу нож. Холодный металл касается кожи и я понимаю, что он делает ровно то же, что я сделала с Сейди в автобусе. Эд лежит на полу, задыхаясь. Найла и Зак держат на мушке мою мать и Дженис. Сейди рыдает, забившись в угол. Рыжий с ней рядом.
Я чувствую горячее дыхание Нэйтана на ухе, на лице, я вынуждена вдыхать его запах.
– Вот так-то ребятки! – ревет он.– Сестра за сестру! Отдайте нам младшую и эта будет жить.
Нож скользит по моей шее, ловя в отражение плафон на потолке. А во мне нарастает ярость. Сейди в углу поднимает голову, чтобы посмотреть на меня, ее лицо в алых пятнах от слез. Сердце колотится все быстрее. В моей голове хоровод мыслей. Я думаю о Нэйтане. Думаю о пряжке на его поясе. Думаю о сочувственном взгляде доктора в смотровой. О мужчине в кафе и девушке, которую застрелили в автобусе. О пальце отца Винсента у меня под подбородком. О женщине, безжизненно лежащей на полу в нескольких метрах от меня. Той женщине, что гладила меня по спине, успокаивая. О папе и альбоме с фотографиями…
У меня бурлит в животе, и покалывает в пальцах ног. Эд привстает, опираясь на предплечья.
– Разъеби ад, Лорелай, – шепчет он.
К моему горлу приставлен нож. Мать хочет моей смерти. Моя сестра напугана и беспомощна.
Но впервые за долгое время я не боюсь.
~
⠀
Телеграм-канал, чтобы не пропустить новые посты
Еще больше атмосферного контента в нашей группе ВК
⠀
Перевела Юлия Березина специально для Midnight Penguin.
Использование материала в любых целях допускается только с выраженного согласия команды Midnight Penguin. Ссылка на источник и кредитсы обязательны.
