– Поторопись, нам скоро выезжать, – крикнула я мужу, направляясь в ванную. Каждый год, в преддверии Рождества, мы с друзьями семьями собираемся вместе. Мы уже начинали опаздывать, когда он вдруг осознал, что ему необходимо принять душ. Я аж позабыла куда положила серьги, беспокоясь, как бы мы не опоздали еще больше.
Проходя мимо ванной комнаты, я заметила, что дверь широко распахнута. Там стоял он, все еще обнаженный после душа. С накинутым на голову пастельно-оранжевым полотенцем, о котором я даже не знала. В тот момент я не придала этому значения – просто мимолетная мысль. Он плавно раскачивался из стороны в сторону, будто маятник.
– Прекрати глупить, ты же знаешь, что мы опаздываем! Ты не видел мои серьги? – сказала я хихикнув.
Войдя в спальню и я их сразу же заметила. Слабо поблескивая, серьги лежали на прикроватной тумбочке.
– Неважно, нашла! – с облегчением крикнула я.
Пока я вставляла первую серьгу, мой взгляд упал на картину с изображением маяка, висевшую на стене нашей спальни. Мой муж всегда был своим на местных блошиных рынках, я бы даже сказала, что у него имелся талант находить диковинные вещицы. Я уже привыкла к этому, но картина все же притягивала внимание. На ней был изображен маяк, внизу нарисован ряд нечетких разноцветных пятен – толпа людей, как я предполагала, а раме, в самом низу, был выгравирован какой-то заголовок, заметка или цитата: «Такие славные ребята».
Мои размышления прервались, когда я не смогла вставить вторую серьгу. Слегка порезавшись, я направилась в ванную к зеркалу.
Муж по-прежнему стоял там. Покачиваясь.
– Милый, нам действительно пора идти. Пожалуйста, собирайся.
Я подошла к зеркалу. Не увидев крови, вздохнула с облегчением и вставила вторую серьгу. Все это время краем глаза я видела, как муж покачивается. Полотенце закрывало его голову. Мое терпение иссякало – не похоже чтобы он был готов, чтобы так тратить время.
– Милый, перестань, – сказала я, убирая полотенце с его лица.
Под полотенцем я ожидала увидеть его дурашливую улыбку, но не это.
Его глаза были широко распахнуты. Лицо лишено эмоций. Он смотрел вперед, как будто в нескольких футах от него не было стены, как будто куда-то сквозь нее. Он перестал раскачиваться, как только с него соскользнуло полотенце, но остался как вкопанный стоять на месте.
Я осторожно взяла его руку.
– Пойдем со мной, давай присядем, – внутри зрело ощущение, что что-то не так.
Я подвела его к кровати и усадила, его рука казалась вялой, как будто мышцы полностью атрофировались.
– Давай оденемся, хорошо? Мы можем обсудить происходящее?
Я старалась говорить спокойно, роясь в шкафу. Начала задавать вопросы, пытаясь отвлечь его от происходящего. Хотя я все еще помнила о времени, сейчас все внимание было сосредоточено на самочувствии мужа.
Заметив отсутствие ответов и реакций, я повернулась к нему.
Приходилось ли вам когда-нибудь удивляться отсутствию чего-либо? Обычно мы прыгаем от внезапного появления того, чего не ожидали. Или внезапного движения предмета, который, как мы думали, неподвижен. Но когда я увидела, что мужа нет там, куда его посадила, меня вдруг сотрясла дрожь. Я не слышала движения и не почувствовала, как он прошел мимо. Он должен был все еще сидеть на кровати. Его отсутствие было достаточно сильным сюрпризом, чтобы шокировать меня.
– Милый? – негромко крикнула я, гадая куда он делся.
Пройдя мимо ванной я заметила знакомый силуэт. Оранжевое полотенце, накинуто на голову, слегка раскачивалосб в том же ритме, что и раньше.
– Если ты не ответишь, я вызову скорую.
В голову сразу же пришли мысли о возможной черепно-мозговой травме, возможно, он упал в душе. Я знала, что действовать быстро – единственный шанс свести ущерб к минимуму.
Муж молчал. Я убрала полотенце с его головы, набирая номер службы спасения. Он снова перестал раскачиваться. Разговаривая по телефону, я наблюдала, как муж опустился на колени, поднял полотенце и накинул его на голову. И продолжил раскачиваться.
Вскоре прибыли парамедики. Муж не сопротивлялся и позволил довезти себя до машины скорой помощи в коляске. Я все спрашивала, все ли с ним в порядке, из-за чего им пришлось заверить меня, что, хотя больница сделает все возможное, у них в данный момент нет необходимой информации. Мой бушующий разум не обращал на это внимания и бурлил вопросами.
По дороге в больницу муж все время пытался встать, но, когда его осторожно опускали обратно, подчинялся. Пока кто-то управлял им, он повиновался, но стоило расслабиться сразу же пытался уйти.
Сквозь вой сирен над головой, скрежет машины парамедиков и попытки сдержать слезы я услышала знакомую мелодию.
Муж, не проявлявший почти никаких признаков активности, тихонько напевал. Я наклонилась, чтобы прислушаться.
Это был очень низкий звук, каждая нота начиналась как гул, а заканчивалась как хриплое дыхание. Казалось, что каждая из них длится чуть дольше, чем положено. Но не смотря на это я узнала мелодию. Муж напевал «Ведь он такой славный парень».
Оставшийся путь до больницы прошел как в тумане. Все точно знали, куда идут, а мне оставалось только следовать за ними, совершенно потерявшись в этом лабиринте указателей и нарисованных линий.
– Мэм, не могли бы вы пройти в соседнюю комнату? Нам нужно, чтобы вы заполнили кое-какие формы.
– Нет, пока я не узнаю, все ли в порядке с моим мужем, – огрызнулась я.
– Мы все понимаем. Но если вы сможете предоставить полезную информацию, то шансы понять что происходит с вашим мужем увеличатся. Эти бумаги помогут нам во многом разобраться.
Они убедили меня, что врач скоро будет в палате и что муж в надежных руках. Мне не стоило полагаться на медиков, ведь они не слушали! Я объяснила, что муж все время пытается встать и уйти, но они явно недооценивали происходящее!
Я даже не успела помочь медсестре заполнить личные данные мужа, как нам сообщили, что он сбежал.
– Пациент не мог далеко уйти, проверьте все выходы, – нервно переговаривались сотрудники.
Меня просили сохранять спокойствие и продолжать заполнение бумаг, но мне уже было не до этого. Я хотела оббежать больницу, чтобы помочь в поисках, но меня остановили со словами, что я не имею права бродить здесь одна. Я могла бы легко наплевать на их правила, но не хотелось чтобы меня выпроводили из больницы и я запретили бы видеться с супругом.
Подождав немного, я вышла наружу. Сперва осмотрев парковку, затем близлежащие улицы, я потратила не менее полутора часов на поиски. Из больницы также не было вестей. Я отправилась в сторону дома. Идти было минут двадцать и мне было сложно представить, что он смог бы проделать этот путь в нынешнем состоянии. Не говоря уже о том, чтобы вообще найти путь домой. Но попытаться стоило.
Подойдя к дому, я обнаружила, что окно у входной двери разбито. Отсутствие стекла на тротуаре внизу подсказало мне, что кто-то проник внутрь. Возможно, мне следовало быть более осторожной, но я просто хотела узнать, дома ли муж.
Дрожащей рукой я не с первого раза попала ключом в замочную скважину, но после нескольких попыток мне это удалось. Повернув ручку и открыв дверь, я ворвалась внутрь.
– Милый? Ты здесь?
Не знаю, удивилась ли я тому, что увидела, или все таки ожидала этого…
Он был в ванной. Оранжевое полотенце, накинутое на голову, плавно раскачивалось.
На кафельном полу под ним собралась лужа крови, капающая с правой руки. Порезы на ногах и теле говорили сами за себя – он не чувствовал боли. Муж разбил окно, чтобы попасть внутрь и вернуться на это место. Повреждения ничего для него не значили. По какой-то причине его мысли были сосредоточены только на том, чтобы оставаться в ванной с почти невесомым полотенцем на голове.
Плача, я подошла к нему и слегка приподняла полотенце, даже не заметив что оно пропиталось кровью. Глаза мужа были красными – моргал ли он хоть раз с тех пор, как все это началось? Тихое пение продолжалось.
Мне следовало бы немедленно связаться со службой спасения, но вместо этого я просто встала рядом. Я смотрела в его глаза, представляя, что он смотрит в мои. Я хотела, чтобы он вернулся. Осторожно подняв руку, он снова натянул полотенце на лицо.
Не знаю, как долго я стояла и рыдала.
– Пожалуйста. Поговори со мной. Я люблю тебя.
Нежное жужжание могло бы успокоить, но легкое непостоянство ритма служило тонким напоминанием о том, что мой муж где-то не здесь.
Я вспомнила все наши недавние разговоры. Все, что мы когда-либо делали вместе.
В последнее время он увлекся океаном. Я никогда не могла этого понять – горизонт, поглощенный вечным покачиванием и грохотом волн, никогда не привлекал меня. Муж часто рассказывал мне разные факты. Один из них, который мне особенно запомнился, касался старой традиции, касающейся моряков, скончавшихся в море. Вернувшись на берег, нужно было накрыть полотенцем их лицо, ожидая, пока кто-нибудь прибудет с помощью или катафалком.
Любопытство не давало мне покоя, пока я оплакивала своего еще живого мужа, и я пошла в спальню, чтобы внимательно всмотреться в картину.
Кляксы у подножия маяка – я всегда считала, что это люди без лица, с небольшими деталями. Но я никогда не понимала, почему они такие разноцветные.
Только сейчас я поняла, что это была не толпа, собравшаяся у подножия маяка. Это были десятки тел, разложенных на берегу. Их лица были закрыты полотенцами пастельных тонов.
Возможно, мой муж сейчас там.
Вечно стоит у маяка и смотрит на горизонт, пока его поглощает океан.
~
Телеграм-канал чтобы не пропустить новости проекта
Хотите больше переводов? Тогда вам сюда =)
Перевел Березин Дмитрий специально для Midnight Penguin.
Использование материала в любых целях допускается только с выраженного согласия команды Midnight Penguin. Ссылка на источник и кредитсы обязательны