Меня снова подвела дурацкая привычка строить планы только на краткосрочную перспективу. И теперь за мной охотится начинающий психопат, на каждом углу поджидают ловушки, а шансов выбраться становится все меньше.
Новые переводы в понедельник, среду и пятницу, заходите на огонек
~
Джерри вмазал левым хуком по щеке Вольфганга с такой силой, что мальчишку буквально смело со стола.
– Бум, детка! – воскликнул Джерри под аккомпанемент из шлепка костлявого тельца об пол и звона выпавшего ножа. Он подошел к Вольфгангу, пытающемуся подняться на ноги. – Знаешь, я как-то пообещал своему адвокату, что перестану бить детей по лицу, но для тебя с удовольствием сделаю исключение.
Вольфганг отчаянно пополз за ножом, но Джерри зажал его шею в захват и оттащил подальше, невозмутимо шикнув:
– Все оки, дружок. Расслабься. Мы просто оставим оружие там и поговорим как взрослые люди. Будь как Фонзи, лады? Ты вряд ли поймешь эту отсылку, но поверь мне… все в порядке.
Хоуп вскочила и побежала вокруг стола, отчаянно визжа:
– ОТПУСТИ МОЕГО СЫНА!!!
Прежде, чем кто-либо успел среагировать, она вытащила из сумочки пистолет, прижала дуло к голове Джерри и спустила курок.
Безжизненное тело рухнуло на пол. Вольфганг судорожно хватал воздух ртом. Хоуп упала на колени, раскрыв объятия сыну… Это была последняя ошибка, которую она совершила на этой итерации: мальчишка схватил нож и вонзил его ей в глаз по самую рукоять. К тому времени, как ее голова ударилась об землю, Вольфганг уже был на полпути к гостиной.
Я подбежал к Джерри, но было уже поздно. Пуля прошила его голову насквозь. Чистая работа. Он этого не ожидал и, надеюсь, ничего и не почувствовал.
– Какого хера?! – взвилась Лорен. – Откуда взялся пистолет?!
Тобиас подошел и вытащил оружие из мертвых пальцев Хоуп. Повертел его в руках и объявил:
– Это “Ругер-380”. Пистолет-кошелек. Сделан специально, чтоб быть незаметным.
– Ты хочешь сказать, – я старался держать себя в руках, – что эта… женщина все это время носила при себе пистолет?! И… Что?! – Теперь я кричал прямо в мертвое лицо Хоуп. – Ты решила просто не защищаться?! Ладно, может, это я еще и могу понять, но тогда какого хрена ты убила Джерри только потому, что он пытался тебе помочь, гребаная ты дура?!
– Джек, успокойся. – Лорен схватила меня за руку. – Это не помогает.
Я попытался успокоиться, честно, но тут раздался звонок, и Натаниэль произнес с улыбкой:
– О, прекрасно! Похоже, детектив наконец прибыл! Он поможет нам разобраться в этом запутанном деле.
– ЗАТКНИСЬ! ЗАТКНИСЬ! ЗАТКНИСЬ, НАТАНИЭЛЬ!!! НИКТО ТЕБЯ НЕ ЛЮБИТ! ТЫ ЗАНОЗА В ЗАДНИЦЕ!
Тобиас подошел к Натаниэлю и накинул пиджак ему на голову, как на клетку с попугайчиком.
– Не обращайте на него внимания, – сказал он. – Давайте все-таки обсудим план действий. При следующем респауне, когда мальчик кинется на Джека, я возьму на себя его мать. Лорен, поможешь Джерри?
– Конечно.
– Отлично. Предлагаю пропустить этот раунд. В пистолете Хоуп осталось еще шесть пуль. Добровольцы?
– Стоп-стоп. – Я был просто в шоке. – Погоди-ка. Мы что, вдруг все смирились с мыслью о смерти?
– Это не смерть, – терпеливо объяснил Тобиас. – Мы были очень заняты в прошлый раз. Многое узнали после твоего исчезновения. Например, что мы сейчас существуем не в цельной временной шкале. Произошло вторжение в порядок вещей. Мы построили эхолокатор из радио и запчастей от…
– Эм, ребят, вы меня вообще искали?
Тобиас снисходительно сквасился, будто я был ребенком, пытающимся объяснить ему основы ядерной физики.
– А ради чего нам было это делать? То, что ты попал в ловушку, дало нам целый час на эксперименты и возможность узнать, с чем мы столкнулись.
– А Джерри? Он хотя бы попытался?
– Да, – ответила Лорен. – Но его убило молнией почти сразу после твоего исчезновения.
– А я говорил ему не тратить на это силы. – Тобиас покачал головой. – Но Джек, послушай, ты упускаешь главное. Мы выяснили так много! Этот дом образует вакуум во времени. Ясно?
Что-то в объяснении Тобиаса расшевелило беспокойство в глубине моего подсознания.
– То есть ты знаешь, как отсюда выбраться?
– Нет. Но ты, кажется, не понимаешь, что это значит. Это сводит существующую трактовку квантовой теории к полному нулю!
Вот если отбросить всю техническую фигню, то что-то в оставшемся потоке информации зацепило меня и зудело, как заноза под ногтем.
– Что-нибудь из сказанного приближает нас к возвращению домой?
– О, обязательно приблизит. – Он, кажется, был в восторге от собственных объяснений. – Процесс исследования – это прежде всего процесс. Не бывает никакой “эврики” без длительной работы и изучения информации. Мы сейчас в самом начале пути…
– Притормози, – перебил его я. Наконец что-то в моем мозгу щелкнуло. – Ты сказал “респаун”?
Он нахмурившись посмотрел на меня:
– Да. К чему ты клонишь?
– Я знаю, что происходит, – произнес я, внутренне ликуя.
– Искренне в этом сомневаюсь.
Я уже собирался начать объяснять, когда Клэр вдруг закашлялась. Лорен схватила меня за руку, прошептав:
– Ребята, кажется, у нас проблема.
Тобиас пошел к двери, а моих ноздрей коснулся запах дыма. Клэр через приступы удушающего кашля пыталась выплюнуть слова: “Подожди! Нет!” – но было уже слишком поздно. Тобиас вышел в наполненный дымом большой зал, рассматривая пылающие ковры, книжные полки и диваны. Вероятно, продумывал наилучший план по ликвидации пожара. И именно на это и рассчитывал Вольфганг.
Для “умнейшего человека в мире” Тобиас иногда был чертовски глуп. Мальчишка как чертенок выскочил из укрытия и огрел его по голове кочергой, повалив на землю. Не успел я опомниться, как он уже выхватил у Тобиаса пистолет своей матери и всадил две пули ему в спину. А затем перевел взгляд на нас.
Лорен потащила меня в дальний конец столовой, крича на ходу: “Бежим!” Прогремел еще один выстрел. Краем глаза я увидел, как Бриджит падает на землю, и вылетел в гостиную вслед за сестрами через дверь на противоположной стене. Не раздумывая, мы побежали вглубь дома, сквозь дверной проем в дальнем углу, в тошнотворный длинный коридор с обоями фиолетового с лимонно-зеленым цвета.
Девушки бежали впереди меня. Я на секунду притормозил, оглянулся и посмотрел, нет ли за нами хвоста, но увидел только бесконечное полотно пульсирующего клетчатого пола. Казалось, коридор тянулся на мили и мили. Я зажмурился и попытался напомнить себе, что все это лишь оптическая иллюзия.
Раздался выстрел. Вольфганг стоял в коридоре. Из-за искажений в этом проклятом месте я никак не мог понять, насколько он близко. Ухо обожгла резкая боль. Наверное, меня задела пуля. Я прижал руку к уху, на мгновение отстранился от боли, посмотрел на пригоршню крови в ладони и изменил свое мнение. Пуля не просто задела меня. Вольфганг несся ко мне на всех парах. Я последовал его примеру.
Лорен звала меня откуда-то издалека. Сначала я заметил только сбой в повторяющемся узоре на стенах. Разрыв. Нет. Дверь. Лорен снова высунулась из проема и поторопила меня. Но она была так далеко, а Вольфганг уже так близко. Мне не успеть вовремя. Еще один выстрел прогремел в коридоре.
А потом – совершенно необъяснимо – я вдруг оказался у двери. Лорен затащила меня в проем и захлопнула створку. Сердце было готово проломить грудную клетку и упрыгать прочь. Легкие разрывались. Но некогда было отдыхать. Я огляделся, пытаясь определить, в какой комнате мы оказались, и тут же выругался.
Почти такой же коридор.Невероятно длинный, узкий, с зелеными и фиолетовыми обоями и ковром в сраный ромбик на полу. Стены были сплошь усеяны дверями, и каждая была ровно такой же, как та, через которую мы только что вошли.
– Куда теперь?
Страх и неуверенность были написаны на лице Клэр. Она отчаянно не хотела признаваться сестре, что не знает ответа. Так что просто указала на ближайшую дверь. Настолько же хороший выбор, как и любой другой. Мы пробежали сквозь нее и увидели…
Еще один. Снова коридор. Снова куча дверей. Снова зеленые с фиолетовым обои. Я слышал крики Вольфганга за дверью, которую только что закрыли. Нельзя было останавливаться. Я ткнул пальцем в ближайшую дверь и крикнул: “Сюда!”
Они ничего не спрашивали. Просто последовали за мной через очередную дверь в…
Коридор. Двери. Ни конца, ни края. Я захлопнул дверь за спинами сестер. Клэр без сил упала на землю, хватая ртом воздух.
– Все хорошо, – утешительно пробормотала Лорен, опускаясь на колени рядом с ней. – Мы оторвались от него. Ему нас не найти.
– Нет, не оторвались! – зарыдала Клэр.
Я обернулся, чтобы убедиться, что дверь все еще закрыта, но не обнаружил ничего кроме мерзких обоев. Во все стороны от нас простирались голые стены бесконечного коридора. Я подошел поближе и ощупал стену, чтобы убедиться, что это не обман зрения, что дверь не стала вдруг невидимой. Не повезло. Этот дом только что перестроил сам себя. Продолжил заставлять нас играть в эту чертову игру.
Я услышал, как ахнула Лорен, обернулся и увидел Вольфганга, одной рукой вцепившегося ей в волосы, приставив пистолет к голове девушки. Он смотрел прямо на меня.
– Вольфганг, стой! – крикнул я. – Не обязательно это делать. Никто больше не должен умирать.
Неубедительный аргумент. Он казнил Лорен прямо у нас на глазах. Клэр закричала, когда ублюдок наставил пистолет ей в лицо.
– ПОДОЖДИ!!! – закричал я с удвоенным отчаяньем. Удивительно, но это сработало.
– Что такого ты можешь мне сказать, что я захотел бы услышать?
– Я знаю, что происходит. – Я медленно опустился на колени. – Я разгадал загадку Бэдсайд Мэнор! Я могу вытащить нас обоих отсюда!
– Я не хочу, чтобы меня отсюда вытаскивали.
На это мне нечего было ответить. Оставалось только посмотреть на Клэр. Она послала мне ответный взгляд. В голубых глазах все было как на ладони. Она боялась. Боялась, что я ошибаюсь. Боялась Вольфганга. И следом за волной электричества, прошившей мой позвоночник, пришло ее ментальное сообщение, которое мог услышать только я: “Следуй за дымом”.
Вольфганг нажал на курок, и Клэр умерла. Снова.
– ЗАЧЕМ?! – завопил я. – Они ничего тебе не сделали! Почему ты просто не можешь оставить их в покое?! Ты же хочешь убить только меня!
– Не хочу я убивать тебя, идиот! Я хочу, чтобы ты страдал так же, как заставил страдать меня. Я несколько дней пролежал в той комнате, совсем один! Ты хоть понимаешь, что это был за кошмар?!
– Ну, если говорить откровенно, ты убил свою маму, пытался убить меня, ну и всех остальных тоже убил… так что… Может, тебе уже пора снять корону и перестать быть таким мудилой?
Он с торжествующей улыбкой направил пистолет мне в промежность и нажал на курок. Секунду спустя озадаченное хмурое выражение появилось на его лице. Ничего не произошло. О Боже, как я рад, что все-таки правильно посчитал пули.
Он заорал и кинул пистолет в меня, но поздно: я уже бежал к ближайшей двери. Протиснувшись внутрь, я захлопнул ее и нырнул в такой же ближайший проем. И еще раз. И еще. А затем просто прислонился к стене, пытаясь отдышаться. Справа от меня бесчисленные двери прорезали бесконечный горизонт лимонно-зеленого и фиолетового цветов. Слева – та же картина. Где-то далеко-далеко верещал Вольфганг, и его крики эхом гуляли взад-вперед по коридору. Меня загнали в ловушку в этом лабиринте с монстром на пару. И было абсолютно неясно, как отсюда выбраться. А потом… Запах дыма.
Нет, не может же все быть так просто. Или может? Я пошел ему навстречу. Через некоторое время запах усилился. Отлично, значит, направление верное. Одна дверь за другой оставались позади, я останавливался каждые несколько шагов и принюхивался, чтобы убедиться, что не потерял след. Крики мелкого психопата становились все ближе, активируя мой инстинкт по части “беги”, но я сохранял самообладание и не торопился.
Я сразу понял, что нашел нужную дверь. Пахло так, будто за ней Джерри разводил один из своих традиционных новогодних костров, бросая в огонь всякую дрянь: пластик, электронику, старые покрышки и вообще все, что только мог найти. Быстро коснулся дверной ручки – теплая, но не обжигает. Оставив Вольфганга орать в пустом коридоре, я вышел в гостиную.
Огонь бешено бушевал. Дым стоял густой стеной, я не мог ни разглядеть хоть что-то в паре шагов впереди, ни даже вдохнуть. Над головой что-то адски загрохотало, будто здание раскололось пополам. Я поднял глаза только чтобы увидеть, как потолок падает мне на голову.
***
Я снова смог дышать. Боль в ухе исчезла, мир вынырнул из дымной пелены. Джерри сидел рядом со мной, крича что-то типа: “Притормози, детка!”, Вольфганг с ножом в руке полз ко мне через стол.
Лорен вскочила, схватила тяжелый обеденный стул и разбила его вдребезги об спину мальчика. Джерри схватил его за ноги, стащил со стола и упаковал в удушающий захват. Хоуп визжала, требуя отпустить ее ребенка, выхватила пистолет, прицелилась и попыталась застрелить Джерри, но услышала только сухой щелчок курка.
Хоуп осталась в живых. Вольфганга обезвредили. Я почти гордился тем, что мы смогли пережить первые тридцать секунд без потерь, как команда, но было не время наслаждаться этой маленькой победой. Сквозь перебранку и мелкие стычки я вышел в большой зал. Нужно было кое с кем переговорить.
Открыв парадную дверь, я увидел Детектива, стоящего на крыльце, уставивегося на карманные часы.
– О! – Он поднял глаза и удивленно посмотрел на меня. – Никак не ожидал тебя увидеть.
– Надо поговорить.
– Ты собираешься попытаться ранить меня? – спросил он, убирая часы в кармашек. – Потому что я лучше сразу избавлю тебя от хлопот. Я не…
– Я все разгадал.
Он скрестил руки на груди.
– И что, скажи на милость, ты думаешь, что разгадал?
Я вышел на крыльцо и закрыл за собой дверь.
– Загадку поместья Бэдсайд Мэнор.
– Нет, Джек. Ты даже близко не подобрался к истине.
– Сначала выслушай. С первых мгновения я понял, что здесь что-то не так. Только никак не мог понять, что именно. Каждый раз, смотря Мэгги в глаза, я понимал, что с ней что-то не то. Что-то вроде эффекта “зловещей долины”. Плюс и она, и Натаниэль телепортировались, когда за ними никто не наблюдал. И этот ливень, пришедший из ниоткуда. Самоперестраивающийся лес. Запретные зоны, чтобы не дать нам уйти. И все это сложилось воедино, когда Тобиас назвал это фиаско за обеденным столом “респауном”. Ты же знаешь, что такое “респаун”, не так ли? Термин из видеоигр. Вы дали нам точку сохранения. Дали NPC. Создали собственный физический движок. О, теперь это все настолько очевидно. Никто из нас не умирает по-настоящему только потому, что никого из нас тут и нет. Бэдсайд Мэнор – это симуляция. Так?
– Я сказал тебе играть в игру. Но нет. Ты увлекся играми разума.
– Но я прав?
– Знаешь, скольким итерациям поместья Бэдсайд я был свидетелем? Миллиардам. Буквально миллиардам. Я помогал игрокам следовать модели практически в каждой версии вашей реальности, но никогда не видел команду, так окончательно и бесповоротно провалившуюся. Ни разу за – на случай, если ты меня не расслышал, – миллиарды раундов. Честно говоря, такой уровень некомпетентности впечатляет.
– Спасибо.
– Это все абсолютно неважно. Ты будешь играть в нашу игру, так или иначе. Даже если мне придется лично тебе подыгрывать. Иногда игроков нужно повести за ручку, чтобы направить на верный путь. И ты встанешь на верный путь. Слишком многое стоит на кону, чтобы просто сдаться сейчас.
– Что стоит на кону? – Я знал, что спрашивать бесполезно, но все равно решил попытать удачу.
К моему большому удивлению, он ответил без экивоков:
– Ты почти догадался, но все еще недостаточно близко. Это не видеоигра. Это психологическая рекогносцировка. Тест на совместимость, если желаешь. Чтобы определить, созрел ли этот мир.
Созрел для чего?
Он только усмехнулся себе под нос. Очевидно, эту тайну Детектив желал сохранить.
– Ты даже не знаешь, что мы здесь, дитя. А мы здесь, в симбиозе с вами, – примерно как фермер, кормящий и защищающий скот. Мы можем сделать вас счастливыми. Жирными. Бессмертными. Мы можем все, что вы можете только представить, и даже больше. И все, что вам нужно сделать… просто сыграть в эту долбаную игру.
– Я не хочу.
– И ты действительно считаешь, что получишь право выбора, когда судьба двух наших видов висит на волоске?
Он не дал мне возможности ответить.
Секунду спустя мир перезагрузился.
⠀⠀
~
Перевела Юлия Березина специально для Midnight Penguin.
Использование материала в любых целях допускается только с выраженного согласия команды Midnight Penguin. Ссылка на источник и кредитсы обязательны.
