– Не пойдет. – С этими словами мой сын выходит из соседней комнаты. – Мне здесь не нравится.
Я со вздохом хлопаю по дивану, приглашая его сесть рядом. И так ясно, что ночь будет долгой. Он почти три часа то заходил в спальню, то выходил из нее, так и не решаясь лечь. Конечно, я не могу его винить. Развод – это всегда сложно, и сын просто нашел способ показать, что ему плохо.
– Мы задержимся всего на пару дней. – Я ласково треплю его по волосам. – А потом поедем к бабушке.
Он кивает с несчастным выражением на лице:
– Папа тоже приедет к бабушке?
– Нет. Только мы.
Сжимаю ладошку сына, утешая нас обоих.
Мысли о том, что произошло, не оставляют его, я вижу это. И не могу избавиться от чувства вины. Ну откуда мне было знать, что бывший муж появится на пороге нашего номера в мотеле? Именно в этом чертовом мотеле! Зачем я вообще его впустила. То, что должно было стать последним прощанием переросло в очередной скандал… и ссора все длилась, длилась, пока он не решил, что с него достаточно, и не вылетел из номера.
– Вот, что я тебе скажу, – начинаю я, стараясь скрыть внутреннее смятение, – что если ты сейчас пойдешь в постель, а я почитаю тебе сказку на ночь? Любую, какую хочешь.
Сдвигаюсь на краешек дивана, уже готовая выполнить свою часть сделки, но лицо сына остается непроницаемым.
– Не хочу спать в той комнате. Мне там не нравится, – бормочет он под нос.
– Но почему? Что с ней не так?
Несколько секунд он молчит, бесцельно блуждая взглядом по экрану маленького телевизора в углу.
– Мне кажется… Кажется там кто-то есть.
Озадаченно смотрю на сына, ощущая, как по коже ползут мурашки. Откуда кому-то взяться в спальне? Из номера всего один выход, да и находится он на втором этаже.
– Что… ты о чем? – Изо всех сил стараюсь не допустить дрожь в голос. – Почему ты так решил?
Он избегает моего взгляда и не поднимает глаз. Маленькие ручки не находят себе места, сплетая пальцы в замысловатые фигуры…
– Я слышал, как кто-то дышит.
Мой желудок сжимается. Нет, я знаю, что в комнате никого нет, очевидно. Но… но что если кто-то все-таки есть? Что если мой бывший муж каким-то образом проник к нам и спрятался в спальне, поджидая, пока мы заснем? Поджидая момент, когда сможет забрать сына…
Трясу головой, избавляясь от нелепой мысли.
– Может сходим и посмотрим? – Встаю и протягиваю сыну руку. – Вместе?
Он колеблется, глаза мечутся от телевизора к щели в приоткрытой двери в спальню… но потом вкладывает свою руку в мою.
В комнате пусто. Абсолютно. Оставив сына в дверях, я проверяю под кроватью, в шкафу, даже за занавесками, но ничего подозрительного не нахожу.
– Видишь? Никого.
Но его это не убеждает.
– Просто включен свет, и это не сработает, и ты здесь, мам…
Конечно. Не сработает.
– Ага. Хочешь спать в моей кровати? Или может на диване? – Я опускаюсь на колени рядом с сыном.
Его лицо проясняется.
– На диване! Можно оставить телевизор?
Ну как я могу отказать. Двадцать минут под бубнеж какого-то малоизвестного реалити-шоу и мой сын уснул. Я осталась рядом, поглаживая его по спине и то и дело поглядывая в сторону спальни.
Ему будет намного удобнее в постели… но я не могу заставить себя отнести его в спальню. Конечно, реальной опасности нет, знаю, но что-то не дает мне покоя… Что если он знает что-то, чего не знаю я?
Хорошенько укутав сына, я оставляю его на диване и забираюсь в постель.
Завтра будет лучше. Мы ходили по магазинам, смотрели фильмы, делали все, что приходило на ум, лишь бы отвлечься от событий последних месяцев. Наконец-то все кончено. Еще чуть-чуть и мы будем у моей мамы в соседнем городе. Будем в безопасности. Будем…
…легкий толчок в спину. Кровь застывает в жилах. Невидящим взглядом смотрю в потолок, содрогаясь от страха, пронизывающего тело, словно электричество. Спокойно. Спокойно, это мне только кажется. Это просто плод моего воображения…
…снова толчок. На этот раз сильнее.
С колотящимся сердцем вскакиваю с кровати. Волосы по всему телу стоят дыбом… Что это было?! Включаю свет. Осматриваю матрас, борясь с приступом тошноты…
Все в порядке. Матрас выглядит совершенно обычным. Чистым. Ровным, без единого бугорка. В панике осматриваю одежду, постепенно приходя к мысли, что могла неудачно уколоться пропущенной биркой, но ничего не нахожу.
Прошло минут десять и я понемногу успокаиваюсь. Сколько я уже сплю урывками? Две, три недели? Сложно здраво мыслить под таким давлением. Галлюцинации вызванные стрессом – вроде бы не редкое явление. Еще и этот мотель… Конечно, этого следовало ожидать.
Выключаю свет. Ложусь, устраиваясь поудобнее, вот так-то лучше…
…от мягкого толчка в поясницу я буквально подпрыгиваю. Но стискиваю зубы и остаюсь на месте. На висках сверкает мелкая россыпь капель пота. Это все плод моего воображения. Это плод…
…и тут матрас начинает двигаться.
Он вздыбливается под странными углами, тут и там впиваясь мне в спину, в такт движениям того, что гнездится внутри, ворочается внутри, переваливается внутри… Вся мокрая от пота, я откидываю одеяло и валюсь на пол. Ошеломляющий запах крови заполняет комнату, пропитывает ее насквозь…
Я блюю.
А потом хватаю телефон и набираю номер администратора. Что говорить? Как это объяснить? “Извините, у меня в матрасе что-то шевелится?” Какая чушь, господи…
– Ресепшн, – раздается дружелюбный голос из трубки. – Чем я могу вам помочь?
– Да, здравствуйте… кажется в номере проблема… с постельным бельем. Вы можете кого-нибудь прислать? Пожалуйста.
Тишина.
– Алло?
Связь прерывается.
Прячу лицо в ладонях. Я что, схожу с ума? Не могу оставить сына и пойти вниз. Но и эту чертову кровать я тоже не лягу! О боже, надо было остановиться в том трехзвездочном отеле чуть дальше. Так и знала.
Смотрю на матрас, вытирая липкую кожу рубашкой. Воображение это или нет, но я ни за что на свете не вернусь в постель.
Устраиваюсь на диване рядом с сыном. И засыпаю… если это можно назвать сном. Почти всю ночь я только и делаю, что ворочаюсь, не в силах перестать поглядывать на кровать. Быстрее бы рассвет. Мы тут же соберемся и уедем…
***
Но мы не уедем.
Я просыпаюсь от шума. Несколько полицейских бродят по комнате.
– Что за черт? – Я сажусь, сын все еще крепко спит у меня на руках.
– Да, администратор говорит, что вчера на стойку регистрации поступил анонимный звонок, – говорит один полицейский другому. – Они послали сюда горничную, но ей никто не открыл. А когда она все же вошла, учуяла запах разложения. И нашла это.
Он хлопает по матрасу ладонью, а затем переворачивает его на бок.
Боже. Большая слеза катится по моей щеке.
– В другой комнате то же самое. – Еще один офицер выходит из спальни моего сына, таща за собой его матрас. – Дно разорвано в клочья.
– Выясните, кто последний снимал этот номер. – Другой офицер говорит в трубку. – проверьте камеры наблюдения. Мне понадобятся копии записей.
Ошеломленно смотрю на них, не отрываясь. Никак не пойму, что полиция делает в нашем номере? Зачем им нужно знать последних постояльцев? Здесь никого не было кроме нас с сыном и моего бывшего мужа. Мы что-то сделали не так?
Они потрошат матрасы прямо перед нами. Сдирают обивку, ворошат наполнитель, пока по комнате не начинают летать облака белой пыли… И все время говорят. Не замолкая! “Удушение”, “убийство”… я ничего не понимаю… Могу смотреть только на то, что открывается внутри развороченных матрасов.
Тела.
Мое. И моего сына.
~
Перевела Юлия Березина специально для Midnight Penguin.
Использование материала в любых целях допускается только с выраженного согласия команды Midnight Penguin. Ссылка на источник и кредитсы обязательны.
