MNPenguin Клуб полуночников

Каждую ночь она отвечает на один вопрос (часть 3 из 6)

К

Сильное решение. 

Отец Амелии умер, когда она была еще младенцем, а через три года, о которых бедняжка ничего не помнит, мать отдала ее на удочерение вместе с письмом, которое следовало было отдать Амелии при достижении определенного возраста.

Она так хотела найти свою биологическую мать… Но потом прочитала письмо.

Скорее записку из трех предложений:

Пожалуйста, никогда не пытайся найти меня или связаться со мной. Я не отвечу ни на какие сообщения и не желаю тебя видеть. Ради своей и моей безопасности, пожалуйста, держись от меня подальше.

Я читал это письмо. На заре отношений Амелия отдала мне его, и мы обсудили все возможные сценарии, при которых мать могла написать такое своему ребенку во благо. Нам хотелось в это верить.

На самом деле, я и сам вспоминал ее мать. Но не хотел открывать ящик Пандоры, пока не убедился, что это поможет и  ждал подходящего случая, чтобы обсудить все с Амелией.

– Если нам нужно найти начало истории, то это оно. – Голос Амелии звучал ровно.

– Уверена? Если спросим Грейс, думаю, она приведет нас к твоей матери. Но возможно это навлечет больше проблем, чем решит.

– Знаю.

– Мы все еще можем махнуть на нее рукой. Прекратить расследование, смириться с ночными вопросами и даже использовать их на благо. А если снова объявится тот парень, просто вызовем полицию. Думаю это наш последний шанс сдаться.

– Я знаю. Мы не сдадимся. Вместе до конца, чего бы это ни стоило.

***

Нам не потребовалось много времени, чтобы найти мать Амелии. Всего за две ночи Грейс дала все нужные ответы.

Ее звали Сьюзен Кингсли, жила она примерно в двенадцати часах езды от нас. Поездка далась нелегко, особенно Амелии, хотя она держалась тихо и сдержанно. Я хотел съездить один, но мы оба понимали, что разлучаться – плохая идея.

На следующий день мы были на месте. В пути я задал еще один вопрос, про которые не стал ничего говорить Амелии.

– Мать Амелии любит ее?

– Да.

Все было бы намного проще, если бы она сказала “нет”.

***

Прибыв на место, мы не стали терять время даром. Амелия осталась в машине, а я отправился к дому и постучал. Через пару минут дверь открыла дружелюбная женщина.

– Привет, я могу вам помочь? – с милой улыбкой спросила она.

– Привет, меня зовут Джек. Скажите, вы Сьюзен Кингсли?

Радушность как ветром сдуло. Вся ее поза изменилась, улыбка сошла с лица, и женщина начала закрывать дверь. Мне стало интересно: неужели она ждала подобного каждый раз, открывая дверь?

– Мэм, пожалуйста, – выпалил я, просовывая ногу в уменьшающуюся щель. Получилось куда экспрессивнее, чем хотелось бы, но нельзя было упускать этот шанс.

– Нет. Если это о ней, я не хочу говорить об этом. Я не хочу об этом думать! – Она почти кричала, тараня дверью мою ногу.

– Мне просто надо спросить! – теперь и я кричал.– Пожалуйста! С ней творится что-то, что мы не можем понять!

Что-то нашло на меня, и следующие слова вырвались сами собой:

– Я почти убил ее.

Сьюзен перестала толкать дверь, сползла вниз и разрыдалась.

Зайдя внутрь, я помог ей подняться и сесть на диван. Она плакала и злилась на меня за вторжение в дом, но казалось, что, несмотря на это, я смог до нее достучаться. По крайней мере, она впустила меня.

Какое-то время мы просто молча сидели рядом. Мысль о том, что Амелия осталась в машине одна тревожно билась на периферии разума, но я не мог ничего поделать.

Примерно через восемь минут она заговорила.

– Амелия была моей малышкой.

Я промолчал. Сьюзен говорила так, словно меня и не было в комнате.

– Она была всего лишь маленькой девочкой, ее отец умер, и вы представить себе не можете, каково мне пришлось. Я сходила с ума, но не могла себе этого позволить, потому что у меня была дочь. Она всегда помогала мне оставаться в себе, даже когда было невыносимо. И она была такой милой, такой невинной, с прекрасными каштановыми волосами.

Голос женщины то и дело срывался, особенно в тот момент, когда она упомянула о волосах. Я слушал и не мог понять – Амелия, которую я знал, была блондинкой.

– После смерти ее отца, я перестала ходить в походы. Но прошло несколько месяцев и мне пришло в голову, что небольшая поездка не повредит нам с Амелией. Сделает ее ближе к отцу, если вы понимаете, о чем я. – Теперь Сьюзен немного успокоилась и подняла на меня глаза. – Поход получился отличным, мы восходили на небольшую гору, и все время я несла ее на спине. Она вертелась и подпрыгивала, пытаясь рассмотреть каждый пролетающий мимо лист, каждую птичку, поющую в ветвях деревьев… На самой вершине той горы было небольшое озерцо, совсем неглубокое, только слегка скрывающее тело взрослого человека, лежащего плашмя. Я подумала, что было бы здорово посидеть у воды минутку, прежде чем спускаться. – Ее руки задрожали. – Я соскользнула в воду и положила Амелию себе на грудь. Прикрыла глаза. И заснула.

Сьюзен замолчала, наблюдая за моим лицом, но я молчал и готов был слушать.

– Ее смыло, а я даже не проснулась. А когда проснулась, она уже плавала лицом вниз на другой стороне озерца. Я бросилась к ней, схватила на руки и просто закричала. Не помню, что именно, но в голове вертелось только одно: “Пожалуйста, пожалуйста, не дай ей умереть”.

– И она не умерла, – предположил я, осознав, что не произнес ни слова с тех пор, как вошел.

– Не умерла. На самом деле, пока я кричала и рыдала, она смотрела на меня снизу вверх, в полном порядке, до смерти напуганная моим поведением. И когда я, наконец, осознала это, то успокоилась и обняла дочь. Но адреналин постепенно перегорал в крови вместе со страхом, и я поняла, что кое-что было неправильным.

– Что?

– Это была не моя дочь. Другой цвет волос, другие глаза. Ее кожа, ее запах, даже то, как она морщила нос, все было иным. Я ведь знала о своем ребенке все, до малейших деталей… Но она изменилась. Я сидела на вершине чертовой горы, сжимая ребенка, смотрящего на меня как на маму. И я понятия не имела, кто эта девочка.

Я затаил дыхание.

– Я искала везде, где могла, и ничего не нашла. Я пыталась рассказать окружающим, что произошло, но никто не слушал. Я водила ее к десяткам врачей, даже сделала тест ДНК… но он показал, что эта девочка – моя Амелия.

– Не представляю, что вам пришлось пережить. Понимаю, как вы были напуганы.

– Больше, чем напугана, Джек, – проговорила она, и я удивился, что Сьюзен запомнила мое имя. – Я была не просто напугана. Я была зла. Амелия была моей малышкой, но страх и отчаяние заставили меня думать об ужасных вещах.

Вот это я мог понять.

– Все в незначительных деталях. Странные поступки, четкое ощущение полного изменения личности… я не могла избавиться от мысли, что это не мой ребенок. Казалось, я схожу с ума. Слишком остро реагирую. Шли месяцы и ничего не менялось, будто меня зачаровали, и с каждым днем становилось только хуже. В какой-то момент я сдалась и снова взяла ее в поход к тому же озеру, где все началось.

Я мог бы и сам закончить эту историю. Моя была такой же.

– Я хотела утопить ее. – Сьюзен взглянула на меня, снова вызвав то же ощущение горя, как в тот миг, когда Грейс назвала свое имя.

Слезы текли по моим щекам, настолько похож был наш опыт.

– Но в последний момент вы не смогли.

– Не смогла. Я отпустила ее, а потом стояла и смотрела на девочку сверху вниз. Просто не могла поверить, что собиралась сотворить такое. Она была другой, и, хотя я не могла принять ее теперь, все же я была матерью этому ребенку когда-то. Как я могла задумать такое? Не могла понять тогда и не понимаю сейчас. Как вся любовь превратилась в такую жгучую ненависть? Я не смогла смириться с этим. Я ее отдала. Не знаю, правильно ли поступила, но со мной она была в опасности.

– Не думаю, что это ваша вина.

– Это моя вина. То, что ты сейчас здесь – лишь часть истории. Я знала, что когда-нибудь кто-нибудь появится на пороге и спросит о ней.

– Мы просто пытаемся понять. То, что с нами происходит…

Она прервала меня, взяв за руку и покачав головой.

– Не хочу знать. На самом деле хочу, но не думаю, что должна это знать. Ты можешь не верить, но я все еще считаю, что Амелии лучше держаться подальше от меня. Я боялась за нее, когда она была малышкой, но теперь я сама боюсь ее. Мне нечего больше вам предложить, кроме…

Она вышла из комнаты и почти сразу вернулась с визиткой. На ней был написанный от руки номер телефона и имя “Говард Манн”. Я вспомнил один из вопросов к Грейс, на который она прямо ответила “Доктор Манн”, только я не правильно понял ее. Нужно научиться слушать внимательнее.

– Примерно через пару месяцев после того, как я отдала ее на усыновление, эта карточка пришла по почте вместе с письмом. Я не вдавалась в подробности, но мы с Амелией ходили ко многим врачам. Никто из них не помог, никто мне даже не поверил, но слухи живут своей жизнью. В письме говорилось, что он услышал нашу историю и поверил, что он может помочь. Показать, как по-настоящему говорить с ней.

– Вы никогда не обращались к доктору Манну?

– Я попыталась. Последняя попытка разгадать тайну. Но в этом не было смысла: на следующий день после того, как отправил письмо, он покончил с собой. Скажи мне, Джек… – Она наклонилась ко мне и продолжила шепотом: – что за человек мог предложить помощь, а потом делать нечто подобное?

***

Вопросов стало только больше, но я рад, что побывал у Сьюзен. Я рассказал Амелии все, что узнал, и думаю, что она хотела бы встретиться с мамой в более подходящих условиях.

Они увидели друг друга через окна дома и машины и даже помахали друг другу. Амелия ждала этого момента всю жизнь, и я не думаю, что их история на этом заканчивается.

А мы едем навстречу новой подсказке.

 ~

Оригинал (с) thebuffed

Перевела Юлия Березина специально для Midnight Penguin.

Использование материала в любых целях допускается только с выраженного согласия команды Midnight Penguin. Ссылка на источник и кредитсы обязательны.

Комментировать

MNPenguin Клуб полуночников