MNPenguin Клуб полуночников

Я получил письмо от предыдущего домовладельца (часть 2)

Я

Я не знаю, во что верить. Этот дом должен был стать оплотом безопасности, но на деле выматывает мне душу. Я не могу нормально спать. Не могу нормально есть. Не могу себе доверять. Нам здесь не место.

Новые переводы в понедельник, среду и пятницу, заходите на огонек

~

Прошу прощения, что долго не выходил на связь. После моего последнего поста произошли некоторые тревожащие события, которые помешали продолжить рассказ. И только сейчас я чувствую, что в силах заново пережить то, что произошло.

В прошлый раз я закончил на описании той ночи, когда обнаружил, что электричество отключилось, а я нарушил еще два правила. Конечно, я этого не хотел. Но что-то другое хотело.

За следующие несколько недель атмосфера в моем доме изменилась. Жена раздражалась по поводу и без, а я не раз ловил себя на том, что начинаю злиться по пустякам. Живо помню тот случай, когда уронил кусок тоста на пол и настолько взорвался из-за этого, что яростно втоптал его в землю и был готов спалить дом дотла.

Однажды я читал о явлении, известном как “зов пустоты”. Почти каждый человек когда-либо испытывал его в своей жизни. Это та мысль, которая мелькает в голове по пути на работу, предлагающая со всей скоростью протаранить машины в пробке. То чувство, когда стоишь на крыше здания и вдруг хочешь спрыгнуть безо всякой причины. Или когда ты наедине с человеком, которого любишь больше всего на свете, например, с женой или новорожденным ребенком, а в голове у тебя вспыхивает картина, как ты обхватываешь руками их шеи и выдавливаешь из них жизнь.

Предполагается, что таким образом мозг выполняет своеобразную “проверку системы”. Что он специально тестирует инстинкт самосохранения, чтобы убедиться, что вы не собираетесь себе навредить.

Вот только такое не должно происходить каждый день. И уж тем более не по нескольку раз в день, как у меня.

Эти мысли просто проскальзывают в мою голову без всякой причины.

Я мог бы сжечь дом дотла.

Я мог бы убить свою семью.

Я мог бы вскрыть себе вены и смотреть, как кровь стекает по кончикам пальцев, пока мир не почернеет. 

И так же быстро, как появлялись, эти мысли и исчезали. Это продолжалось несколько недель, прежде чем я наконец решился рассказать жене. Я признался, что эти мерзкие мысли то и дело возникают в моей голове.

Она сказала, что с ней это тоже случалось, особенно в моменты одиночества.

Мы пообещали друг другу изо всех сил постараться выбросить темные мысли из головы. Что если мы сами не в силах будем преодолеть пагубные импульсы, то пойдем к психотерапевту.

***

В ту ночь я проснулся от плача сына. Еще не до конца проснувшись, я встал и подошел к кроватке в углу, где он спал. Я наклонился, чтобы поднять его, но не нащупал ничего, кроме скомканных одеял в углу… Мой сын исчез.

Резко проснувшись, я понял, что плач доносился вовсе не из комнаты, а из глубин дома. Я выбежал из спальни и помчался на крики, уже зная, где найду своего ребенка, но не желая в это верить.

Стоило открыть дверь в подвал, как крики стали невыносимо громкими и яростными. Я слетел вниз по ступенькам, чуть не сломав себе шею… Плач мгновенно прекратился.

Подвал был абсолютно пуст.

Я искал своего ребенка в каждом углу, но не нашел ничего кроме тишины и пустоты.

Скорей всего я обшаривал подвал не больше минуты, но мне показалось, что прошли часы. Я уже почти сдался, когда услышал, как с грохотом захлопнулась дверь подвала, а лампочка, вспыхнув, погасла.

Я замер в чернильной темноте, внезапно вернувшись мыслями к письму. Строки всплыли перед моими глазами с такой ясностью, будто я прямо сейчас читал его.

Всегда оставляйте лампочку в подвале включенной.

Если вы что-то потеряли, не ищите это.

Спотыкаясь, я нащупал стену в темноте и побрел к лестнице, опираясь на нее. Уже получалось разобрать силуэты коробок, но глаза еще не привыкли. На четвереньках я пополз вверх по лестнице, не доверяя дрожащим ногам, пока не нащупал дверь.

Повернул ручку… дверь не поддалась. Я встал, повернул ее с большим усилием, почувствовав, что ручка немного движется, и вспомнил, что на этой двери не было замка. А это значит, что ручку было бы не провернуть только в том случае, если кто-то держал ее с той стороны.

С трудом сохраняя самообладание, я толкнул дверь плечом. Она чуть приоткрылась, но не настолько, чтобы дать мне надежду. Темнота, как живой организм, облепила мою кожу, заставив ее покрыться мурашками.

Я толкнул сильнее и отчаянно закричал.

Нижняя ступенька скрипнула.

Я замер. Скрипнула следующая.

Затем следующая.

Как сумасшедший я орал и колотил в дверь, умоляя жену услышать меня и прийти. А скрип все приближался, шаг за шагом…

И когда между нами осталась лишь одна ступенька, и я уже собирался обернуться… дверь подвала распахнулась. 

Внезапно свет снова зажегся, и я вывалился прямо под ноги своей жены.

– Что случилось? – спросила она. Ее глаза покраснели, налились кровью из полопавшихся капилляров. Ребенок у нее на руках заливался плачем.

Я вскочил, попутно пытаясь выяснить, где она его нашла.

– Он был в своей кроватке. – Она выглядела озадаченной. – Меня разбудил твой стук в дверь. Что происходит?

Я не захотел пугать ее, поэтому сказал, что ходил во сне.

Остаток ночи я не спал, просто лежал в постели, уставившись на время на часах.

Было 3:57, когда я вернулся в кровать. 

***

Дальше становилось только хуже.

Мою жену одолевали кошмары. Она говорила во сне, плакала и даже кричала. Иногда мне удавалось ее разбудить, но примерно в половине случаев просто приходилось терпеть и переживать это вместе с ней. Такие ночи самые тяжелые. Она кричит, бьется и плачет, а я не могу ее разбудить, как бы ни старался.

Поначалу я хотя бы мог понять, что она говорит, но теперь не мог разобрать ни слова. Чаще всего она кричала: “Нет, нет, это наш СЫН! НЕТ!“ или “Пожалуйста. Нет. Пожалуйста”. 

А теперь из ее рта выходила лишь какая-то несуразица. Она просто снова и снова повторяла какой-то набор звуков, чаще всего “Э-СЕ-ТЭР”, иногда “ПИИ ОРС ОРС ОРС”. Она плакала, брыкалась, кричала, а мне оставалось лишь беспомощно наблюдать и пытаться успокоить ребенка.

И каждое утро она просыпалась, ничего не помня о прошедшей ночи. Не помнила ни плохих снов, ничего подобного. Даже в те ночи, когда у меня получалось ее разбудить, она все равно ничего не помнила. Просто смотрела на меня в темноте широко раскрытыми глазами и спрашивала, зачем я ее трясу.

Примерно через неделю такой жизни я предложил ей сходить к психотерапевту. Она согласилась с условием, что я поеду вместе с ней. И я был счастлив его выполнить.

Мы нашли местного специалиста по проблемам сна и назначили встречу на эти выходные. С ребенком на руках я сидел в душной приемной, ощущая, как живот наливается свинцом. По неясной мне причине я никак не мог совладать с волнением.

Мы рассказали психотерапевту, что происходит. Про ту чушь, что она несет во сне. Худой мужчина внимательно слушал нас, прижимая к губам тонкие пальцы. А когда мы закончили, спокойно изложил свое видение:

– Не думаю, что нужен профессионал, чтобы сказать вам, что эти проблемы связаны с вашим подсознанием. Сознательная часть вашего “я” не позволяет неким эмоциям выразиться внешне, поэтому они проявляют себя, когда вы спите, в виде ночных кошмаров.

Он предложил гипноз. Я рассмеялся ему в лицо: я во многое могу поверить, но гипноз – это уже за гранью. Ища поддержки, я взглянул на жену, надеясь найти у нее на лице такое же выражение растерянного сомнения, но ее выражение было непроницаемо.

Она согласилась.

Терапевт попросил абсолютной тишины. Если ребенок начнет капризничать, мне придется выйти вместе с ним. Он сказал, что гипноз МОЖЕТ сработать только при идеальных условиях.

Я ожидал, что он вытащит карманные часы или шариковую ручку и начнет махать ей перед ее лицом, как это делают по телевизору, но он просто сказал ей сесть, положить руки на колени, закрыть глаза и расслабиться.

Он начал говорить. Тихий сосредоточенный голос описывал картины солнечного луга, океана и так далее. Прошло около пятнадцати минут, и я вдруг понял, что моя жена полностью расслаблена. Подбородок упал ей на грудь, а плечи повисли, как мокрое белье на вешалке.

Он попросил ее назвать свое имя. Она назвала.

Он спросил ее, где она находится.

Она сказала, на чердаке.

Он спросил, на каком чердаке.

Она сказала, в нашем доме.

Я озадаченно нахмурился. Она никогда не поднималась на чердак, я даже не был уверен, есть ли на него вход.

Он спросил, почему она там.

Она сказала, что туда вела лестница.

Он спросил, что за лестница.

Она сказала, на потолке в коридоре.

Он спросил, что она там делает.

Она сказала, что прячется.

От кого прячется?

От Манады.

Кто такая Манада?

И тут она начала кричать.

***

Домой мы ехали в гробовой тишине. Она не помнила ничего из того, что говорила, а я был слишком напуган, чтобы задавать вопросы.

В ту ночь я не спал допоздна. Сидел на диване, потягивал виски, уставившись невидящим взглядом в телевизор. Мой разум лихорадочно работал, и, сколько бы виски я в себя не вливал, так и не смог избавиться от чувства, что нужно кое-что проверить.

Нужно найти чердак. Или, по крайней мере, убедиться, что в коридоре нет лестницы.

Мне довелось заниматься не одним проектом по благоустройству домов, поэтому я знал, что чисто теоретически можно было замазать вход на чердак несколькими слоями штукатурки и краски.

Вооружившись метлой, я начал с конца коридора, от детской, планомерно тыкать в потолок.

Я прошел почти весь коридор, прислушиваясь к глухим ударам и уже собираясь сдаться и посмеяться над своей глупостью, как вдруг вместо привычного звука услышал сильный БАМ. Я ударил метлой рядом и определил, что за квадратом примерно метр на метр нет потолка.

Надавил на этот квадрат и увидел очень слабую линию, по которой изгибалась краска. 

Не знаю, что сделал бы, если бы был трезв, но тогда я просто принес стул из кухни, забрался на него и вспорол шов перочинным ножом.

Срезав последний кусочек краски и штукатурки, я увидел, что дерево начало провисать. Я скользнул пальцами по краю и потянул люк вниз. Без особых усилий с моей стороны вход опустился, сбив меня со стула и открывая лестницу на чердак.

Я сел, не обращая внимания на боль в голове и ушибленном локте, озадаченный своей находкой. Вытащил телефон, включил фонарик и ступил на первую ступеньку. Дерево протяжно заскрипело, но казалось, лестница выдержит.

Я не планировал подниматься, просто посмотреть. Вокруг были только пыль и куски теплоизоляции, но в глубине, за пределами моей досягаемости, стояла картонная коробка.

Я поднялся выше, уперся коленом в пол и с трудом дотянулся до нее.

Она была на удивление тяжелой, а когда я потянул сильнее, зацепилась за угол и опрокинулась, рассыпав содержимое по чердаку.

Когда я понял, ЧТО вижу, мой рот наполнился пеплом.

Коробка до краев была заполнена полароидными фотографиями младенцев.

 ~

Оригинал (с) DoverHawk

А еще, если хотите, вы можете поддержать проект и дальнейшее его развитие, за что мы будем вам благодарны

PayPal / Юмани /Патреон

Перевела Юлия Березина специально для Midnight Penguin.

Использование материала в любых целях допускается только с выраженного согласия команды Midnight Penguin. Ссылка на источник и кредитсы обязательны.

Комментировать

MNPenguin Клуб полуночников