Я всегда был счастлив в браке, но пандемия и изоляция практически разрушили наши с женой отношения. Мы надеялись, что жизнь на природе поможет нам отдохнуть от карантина и друг от друга, но вместо этого столкнулись с тем, к чему не были готовы.
Новые переводы в понедельник, среду и пятницу, заходите на огонек
~
Тишина в машине казалась мне удушливой, она обвивалась вокруг моей шеи так же, как петля рушащегося брака. По дороге к дому моего покойного дяди мы молчали, и сложно было поверить, что всего несколько недель назад я был уверен в нашем браке, уверен в том, что между мной и Камиллой все хорошо. Теперь же я был уверен только в одном: карантин – это худшее, что случилось с нами за последние девять лет.
Три недели мы провели наедине в квартире. Если я не разбирался с документами, которые обычно делегировал подчиненным, то просто пялился на стены. Камилла иногда порывалась заняться со мной чем-то, например, вместе порисовать, но безуспешно. Заточение сводило нас с ума, и мы ссорились так, как никогда раньше не ссорились за все прошедшие девять лет. Настал момент, когда я слишком сильно устал от ругани и предложил сменить обстановку.
Что может быть лучше заточения в четырех стенах? Конечно, заточение в четырех стенах хижины в лесу! Максимальное социальное дистанцирование. Отдых на природе давал нам возможность почувствовать себя немного более свободными – и от домашней изоляции, и друг от друга.
***
– Пол, черт, ты можешь смотреть на дорогу?! – раздраженно проговорила Камилла, махнув рукой в мою сторону. – Ты, кажется, решил все выбоины собрать.
– Извини, милая, – ответил я, мысленно подсчитывая, сколько раз за последние годы ко мне на рассмотрение попадали дела о преступлениях на почве страсти. В девяти из десяти случаев жертва знала преступника. В восьми и десяти этим преступником были бывший парень или муж, которые потеряли контроль над собой от ярости. И происходило это так быстро, что нельзя обвинять жертву в невнимательности.
Нет, жертвы никогда не знают, что их ожидает.
Работа криминалистом занимала 80% моей жизни. Учитывая бесконечные командировки, сверхурочные часы работы и чтение лекций, я редко бывал дома. Раньше нас это не особенно тревожило: детьми мы сознательно не обзавелись, а, даже если я был в отъезде, Камилла занималась своими делами – картинами и художественными выставками. Мы наслаждались вечерами и выходными, которые удавалось провести вместе, но для каждого из нас карьера стояла на первом месте. Именно стремление нас обоих стать лучшими в своих областях сделало – или делало – нас крепкой парой.
Теперь же, однако…
– Хреновая была затея. – Камилла откинулась на спинку сидения, сложила руки и надулась, глядя на дорогу перед нами. Когда злилась, она всегда напоминала мне маленькую девочку – практически куклу со светлыми волнистыми волосами и большими голубыми глазами. В начале наших отношений ее вспышки гнева умиляли меня и вызывали симпатию, а теперь от них хотелось лезть на стену. От них и от постоянной ругани в ее речи. Я и так на работе слышал достаточно мата и оскорблений и точно не хотел то же самое слышать дома.
Навигатор отключился целых двадцать минут назад, но, к счастью, Камилла даже не обратила на это внимание. Я просто надеялся, что мы едем по правильной дороге. В детстве я каждое лето ездил к дяде, и мне хотелось бы верить, что путь запомнился хорошо. Все вокруг вроде бы казалось знакомым – даже густой туман от проплывающего мимо озера, который придавал лесу зловещую атмосферу.
– Пол, что за хуйня?! – Камилла вдруг резко выпрямилась, глядя в боковое стекло. – Блять, запри двери. Запри хреновы двери и не сбавляй скорость!
– Что такое? – спросил я. Мне нужно было вести машину, но я быстро посмотрел вправо, пытаясь увидеть то, что так ее напугало. Грунтовая дорога в этом месте развязла, и колеса пикапа едва справлялись с кучами грязи и ямами.
Какой-то мужчина, спотыкаясь, вышел к машине и протянул руки к капоту. Я ударил по тормозам, хотя пикап и так практически не двигался, и уставился на незнакомца. Тот выглядел ужасно: весь перепачканный в грязи, копоти и в чем-то, похожем на кровь. Одежда на нем висела клочьями, словно ее только что разорвал медведь. Он заколотил руками по капоту, и в его глазах я прочитал настоящий ужас. Он открыл рот и издал не то крик, не то стон, напоминающий скрежет шестеренок станка, а не человеческий голос.
– Господи, – судорожно выдохнул я, глядя, как струйки крови стекают по подбородку незнакомца. Его рот напоминал зияющую дыру из слизи и крови, но без языка.
– Блять, газуй! – закричала Камилла, хватаясь за руль, но я оттолкнул ее.
– Ты можешь прекратить?! – крикнул я в ответ. – Мне что, задавить его, по-твоему?!
Но прежде, чем я успел придумать решение, незнакомец уже отвернулся и побрел прочь, оставив после себя лужу крови на капоте. Он проковылял мимо меня, вывернув шею, чтобы заглянуть на другую сторону дороги. Он, не прекращая стонать, шел рывками, словно торопился поскорее уйти. Я подумал было окликнуть его, сказать, чтобы он остановился, сказать, что мы вызовем скорую помощь, но Камилла сходила с ума – она кричала, чтобы я ехал вперед, и пыталась надавить моей ногой на педаль глаза.
И в конце концов я ее послушался. Двигатель завелся не сразу, но остаток пути до хижины прошел практически нормально. Под действием адреналина я не особо задумывался, куда еду, но мышечная память, слава богу, помогла мне выбрать правильную дорогу.
***
Мы прибыли на полчаса раньше, чем ожидали.
Я помог обезумевшей Камилле зайти в дом и перенес вещи из машины. Только после этого получилось отлучиться к единственному месту, где мобильник хотя бы немного ловил сеть. Я позвонил в 911 и сообщил диспетчеру о человеке, которого мы встретили на дороге. Сообщил и примерное место обнаружения, а также координаты хижины моего дяди. Диспетчер сказала мне, что, возможно, вечером к нам зайдет офицер и подробнее расспросит о произошедшем.
Повесив трубку, я неспешно прошелся вокруг дома, а потом вернулся в хижину. Шок и страх постепенно прошли, и я почувствовал привычное профессиональное любопытство. Я мысленно прокрутил все произошедшее перед глазами еще раз, перебирая все детали, которые успело зафиксировать подсознание. На подсознательном уровне наш мозг обрабатывает очень много информации, которую не так-то просто вспомнить даже в обычном состоянии, а уж после стресса тем более.
Во что был одет незнакомец? Он был весь в грязи, так что разглядеть было сложно, но тем не менее сама одежда показалась мне вполне обычной. Свободные брюки и куртка. Темного цвета.
Насколько сильно он был ранен? И снова – трудно было сказать. Он спотыкался при ходьбе, но причиной тому вполне могла быть банальная усталость, а не хромота. Других ран на нем, если не считать отсутствующего языка, я не заметил.
Почему я не помог ему?
Я мог бы легко обвинить в этом жену, но правда заключалась в том, что я тоже поддался панике. Моя работа состояла в основном из аналитики, и я имел минимальную полевую подготовку. А теперь по моей милости где-то в глуши почти ночью оказался раненый человек, и, если с ним что-то случится до приезда службы спасения, виноват в этом буду я.
Я услышал, как хлопнула дверь хижины, и, заглянув за угол, увидел Камиллу. Она стояла на старом деревянном крыльце, рассматривая розовеющее небо так, словно искала в нем ответы.
– Дозвонился? – спросила она хриплым, усталым голосом.
– Да, они пришлют сюда офицера, он с нами поговорит. – Я подошел к ней и попытался обнять, но она только отпрянули и прищурила покрасневшие глаза.
– Мать твою, не надо было нам сюда ехать, – сказала она дрожащими губами, но в голосе звучало строгое обвинение. – Мы в полной жопе, Пол. Мы вообще как далеко от того места, где встретили его? 20-30 миль? А что если тот, кто сделал это с ним, придет за нами?
– Камилла, пожалуйста, попробуй успокоиться, – ответил я, заранее зная, что это неправильный ответ, но слова уже слетели с губ.
– Нет, нам нужно валить отсюда прямо сейчас! – прорычала она, и мы оба вздрогнули от того, сколько злобы звучало в ее голосе.
Это было так непохоже на нас. Когда мы успели стать стереотипной, вечно ругающейся парой, которой мы поклялись никогда не стать?
– Ладно, – огрызнулся я. – Хочешь тащиться ночью по той же разбитой дороге? Валяй! Можем поехать прямо сейчас, если хочешь.
Камилла, колеблясь, обхватила себя за плечи, словно защищаясь от мира, и, наконец, отчаянно покачала головой.
– Скорее всего, тот человек, которого мы видели, попал в аварию, только и всего. Или, что менее вероятно, его подрал дикий зверь. А вот что совсем невероятно, так это то, что он сбежал от другого человека. У него даже следов веревок на запястьях не было, а живую жертву без связывания так истязать не получиться. Но если тебе правда не по себе, можем поехать домой завтра, около полудня. Но честное слово, Камилла, если мы вернемся в город, кому-то из нас придется поселиться в отеле или что-то типа того, потому что еще один день в такой атмосфере я не выдержу.
К концу речи у меня перехватило дыхание, но было приятно наконец заговорить о разлуке, хоть и временной. Камилла ошеломленно открыла рот, и на ее лице отразилась боль. Раньше я никогда с ней так резко не говорил.
– Привет, ребята, – прервал нас низкий голос.
Я обернулся и увидел высокого полицейского в форме. Он приближался к хижине. На вид ему было около сорока лет, в коротко подстриженной бороде виднелись серые волоски. Из-под полицейской фуражки торчали темные бакенбарды. На нем были солнцезащитные очки, хотя уже почти стемнело. И еще он улыбался – вежливо и дежурно, как кассир в супермаркете, который сообщает вам, что ваш платеж был отклонен.
Я инстинктивно потянулся к боку, задевая спрятанное под курткой оружие.
– Здравствуйте, офицер, – ответил я. – Меня зовут Пол Фивер, а это моя жена Камилла. Не думал, что вы так быстро приедете.
– Да уж, быстро – это точно, – сказал офицер таким принужденно-веселым голосом, что я невольно вздрогнул. – А меня зовут Гарри Буллок. Я приехал взять у вас показания по поводу того человека на дороге.
– Конечно, офицер, – услужливо, но тонким, не слушающимся голосом проговорила Камилла, открывая дверь в хижину. – Давайте пройдем внутрь и там все обсудим?
Фальшивая улыбка офицера Буллока стала еще шире, обнажив тонкую линию пожелтевших кривых зубов. Он прикоснулся к очкам и сдвинул их на нос, пробежавшись взглядом невыразительных черных глаз по телу моей жены.
– Спасибо, мэм, – сказал он, делая шаг в сторону хижины.
– Офицер, секундочку, – прервал я его. – Позвольте взглянуть на ваш значок и удостоверение. Не хочу показаться грубым, но вы появились в этой глуши пешком без машины, и это немного странно. Ближайший полицейский участок находится примерно в 30 милях на север. Я не так давно там бывал.
– Я припарковался дальше по дороге, не хотел застрять в песке, – сказал офицер, пожимая плечами. Он развернулся и отошел от двери. – Если сходите со мной к машине, я, безусловно, покажу вам все документы.
– Нет, думаю, мы подождем здесь, а вы их принесете, – твердо сказал я. – Просто постучите в дверь, когда вернетесь, офицер.
Он недолго молча смотрел на меня, а потом отвернулся и пошел обратно по той же дороге, по которой пришел.
Проводив его взглядом, я повернулся к Камилле и тихо сказал:
– Надо зайти внутрь и проверить все замки. Не думаю я, что он и правда полицейский.
Глаза Камиллы расширились от ужаса. Она посмотрела сначала на меня, потом на удаляющуюся фигуру, а только после этого выдохнула:
– Твою мать, Пол, что будем делать?
– Не паникуй, – уверенно произнес я, заводя ее внутрь хижины и запирая дверь на замок. – Дядюшка Джонни Фивер строил этот дом на славу, она все переживет. Мы спокойно переждем ночь, а наутро, как туман рассеется, уедем. Здесь творится что-то странное .
Камилла судорожно кивнула, и, несмотря на обстоятельства, я невольно подумал о том, как она прекрасна. Годы мало что отняли. Ее гладкая, чистая кожа все еще сияла, а голубые глаза остались игривыми и яркими. Волнистые спутанные пряди волос упали ей на лицо, и я инстинктивно попытался заправить их за ухо. На этот раз Камилла не отстранилась. Она позволила обнять себя и продержать в объятиях несколько долгих минут.
– Как ты думаешь, он вернется? – пробормотала она мне в плечо.
– Не знаю, – честно ответил я. – Вряд ли.
Во всяком случае, не в костюме полицейского, подумал я, но не сказал этого вслух, чтобы не пугать ее.
Мы распаковали еду, одежду и другие вещи, которые привезли с собой. Мы взяли много всего, потому что планировали пожить в хижине до конца карантина. В доме стояла такая же удушливая тишина, как и ранее в машине, только теперь мы обратились в слух, пытаясь услышать стук в дверь. Часть меня все еще надеялась, что я ошибся насчет офицера Буллока, но вот прошел час, а он так и не вернулся, и я вынужден был признать, что был прав.
Здесь творилось что-то очень странное.
Закончив с распаковкой, я уставился в маленькое окно кухни, чувствуя себя слишком уставшим от прошедшего дня.
– Пол, ты все? – В дверях кухни стояла Камилла, уже переодевшаяся в легкое светло-бежевое неглиже. Я замер, хотя все мое тело порывалось ответить.
– Да, – ответил я.
– Тогда почему бы нам не пойти в кровать? – спросила она нежным, соблазнительным голосом.
И невольно я почувствовал, что все мои страхи исчезают.
***
Но они вернулись, как только мы закончили заниматься любовью и Камилла задремала в моих объятиях. С одной стороны, меня радовало, что в моих руках ей было достаточно спокойно и она смогла уснуть. Однако большую часть жизни я провел, исследуя умы самых изощренных убийц страны, и я знал, насколько условной может быть само понятие безопасности. Я хотел защитить ее, защитить нас, но вся сложившаяся ситуация давила на меня нестерпимо сильно. Мы за много миль от настоящей безопасности. И от леса, от неизвестности, нас отделяли только хлипкие деревянные стены.
Правда, со мной по-прежнему было оружие – полуавтоматический Глок-19, – но и он не слишком обнадеживал. Честно говоря, я не слишком хорошо стрелял. Да, я прошел все необходимые тренировки, но все же профайлеров нанимают не затем, чтобы они хорошо стреляли и дрались.
Я старался не засыпать, хотя глаза слипались. Мышцы расслаблялись, а запах волос Камиллы то усыплял меня, то снова пробуждал. В полусне я снова видел человека на дороге, только на этот раз у него был язык, зато не было пальцев и глаз. Обрубками, оставшимися от ладоней, он постучал по капоту машины и ухмыльнулся. Я ожидал услышать крик Камиллы, совсем как это было в реальности, но она не кричала. Я повернулся к ней и увидел, что головы у нее нет. И еще в моих снах был офицер Буллок – он стоял у окна спальни хижины на втором этаже, постукивал по стеклу и улыбался, а взгляд его черных невыразительных глаз не отрывался от моей спящей жены.
Я проснулся на рассвете, весь в холодном липком поту. Отчаянно хотелось в душ, но Камилла все еще спала рядом со мной, не обращая внимания на промокшие простыни. Осторожно выскользнув из постели, я быстро ополоснулся в ванной и переоделся, прежде чем спуститься на кухню. После такого дня и ночи мне срочно нужно было подкрепиться, и в тишине кухни я зажег газовую плиту, включил кофеварку и решил поискать в холодильнике что-нибудь для сэндвичей.
Как только я открыл холодильник, на меня накатила волна тошноты.
Прямо посредине верхней полки, рядом с банками с ветчиной, сыром и маринованными огурцами, лежал только что отрезанный человеческий язык на чайном блюдце.
С усилием подавив позыв тошноты, я схватил салфетку и осторожно задвинул блюдце на одну из нижних полок, так, чтобы за пачками масла его не было видно. Да, не стоило трогать улику, но Камилла могла увидеть это и испугаться. Я выключил плиту и вышел на задний двор, чтобы попробовать поймать связь.
⠀
Решив не звонить в 911, чтобы не терять время, я позвонил сразу начальнику полиции ближайшего отделения.
– Чего надо? – гаркнул мне в ухо сонный голос начальника Кроуфорда.
– Простите за беспокойство, Эрл, но дело срочное. Это Пол Фивер, мы вместе работали по делу убийцы с мачете несколько лет назад.
– Аэм… – В трубке раздались шорохи, а затем Кроуфорд заговорил более связно. – Да, конечно, агент Фивер, помню Вас. Чем могу помочь ФБР?
– Вы вчера случайно не получали информацию о человеке без языка? – спросил я.
– Вчера, говорите? Когда я уходил, один из дежурных сказал, что это был ложный вызов.
– Ложный? – Я вздрогнул в замешательстве. – Что вы имеете в виду?
– Звонивший очень неточно описал место обнаружения предполагаемой жертвы, – пояснил Кроуфорд, пытаясь подавить зевоту.
– А почему никто не явился допрашивать свидетеля? – спросил я, чувствуя, как внутри поднимается возмущение. Полиция в этих местах явно была некомпетентна. И я сделаю так, чтобы на это обратили внимание.
– Подождите-ка, – произнес Кроуфорд, защищаясь. – Мои ребята явились по конкретным координатам, которые свидетель сообщил диспетчеру. Они нашли хижину, но она оказалась заброшенной, даже досками заколоченной. Они попытались позвонить свидетелю, но у того уже телефон был отключен.
– О чем, черт возьми, вы говорите, Эрл?! – Расхаживая перед хижиной, я вглядывался в глубину леса и пытался осмыслить его слова. – Это я звонил с донесением, и я прямо сейчас в этой самой хижине со своей женой. Вчера приезжал какой-то парень, но он не показал удостоверение и ушел. Сегодня я проснулся, а у меня в холодильнике чертов человеческий язык. И тут вы мне заявляете, что «ваши парни» все проверили?!
Мне никто не ответил. В трубке слышались только помехи. Я отодвинул телефон от уха и посмотрел на экран – тот мигал. Я раздраженно встряхнул телефон, хотя знал, что это не поможет, как бы отчаянно я ни надеялся. Экран моргнул еще несколько раз и погас.
Проклиная телефон, я направился было обратно к хижине, пытаясь осмыслить то, что только что услышал.
Но что-то заставило меня замедлить шаг. Странное, потустороннее чувство, будто за мной наблюдают. Волосы на загривке поднялись дыбом. Я быстро осмотрелся, оглядывая грядки и густой темный лес вокруг.
Но вокруг меня никого не было.
Однако и чувство не проходило. Я поднял голову, чтобы осмотреть дом, и легкие и сердце окаменели, дыхание перехватило. Кто-то наблюдал за мной прямо из окна спальни на втором этаже. Из спальни, где я оставил свою спящую жену одну.
Офицер Буллок посмотрел на меня сверху вниз точно так же, как и во сне, только теперь он был внутри спальни, а я – снаружи.
И, когда он поднял руку и помахал мне, его улыбка наконец-то стала искренней.
~
Оригинал (с) peculi_dar
Телеграм-канал, чтобы не пропустить новые посты
Еще больше атмосферного контента в нашей группе ВК
⠀
Перевела Кристина Венидиктова специально для Midnight Penguin.Использование материала в любых целях допускается только с выраженного согласия команды Midnight Penguin. Ссылка на источник и кредитсы обязательны.