~
Когда я прихожу в себя, в ушах стоит страшный звон. В горле суше, чем в пустыне. Пытаюсь сглотнуть. Язык шершавый, как наждак. Вдруг вспоминаю, как в детстве мы с Зои, моей подругой, однажды совершили набег на мамин винный шкаф и выпили по несколько глотков чего-то из вычурной бутылки. Конечно все закончилось жутким похмельем. Мама тогда так спокойно отреагировала:
– Дети есть дети, – смеялась она. – Но может быть вы все же начнете не с самбуки, а с каких-нибудь пивных коктейлей, пока не научитесь не так быстро расставаться с выпитым?
…Да, я чувствую себя ужасно. Но.
Я не мертва. Круто. Заебись. Сейди.
Сейди! Я приподнимаюсь и верчу головой. Ее здесь нет. Как и священника. Если Сейди куда-то увели, то мне нужно туда. Ведь я должна защитить ее. У меня это весьма херово получается, но, признаю, врезать Нэйтану по яйцам было довольно приятно.
Ладно, не время жалеть себя. Время найти Сейди и убраться отсюда нахуй. Пока мы еще живы.
Кое-как встаю и плетусь к двери. Волна головокружения догоняет, накрывает и я с трудом удерживаюсь на ногах, хватаясь за холодную дверную ручку. Трясу головой в тщетной попытке отогнать туман, наползающий на глаза. Несмотря на то, что я еле стою, разум работает в бешеном ритме.
Если я и правда от семя дьявола, значит ли это, что я – зло? Нет, понятно, что я не святая, но ведь я никогда не делала ничего такого уж плохого. Максимум списывала на контрольных и распустила пару слухов. В фильмах Антихрист вызывает бури, убивает щенков и творит подобное дерьмо. А я боюсь грома и рыдаю каждый раз, когда вижу рекламу приютов.
Это какая-то бессмыслица. Моя мама фанатично предана какой-то кучке психов, вот и все. Но почему тогда мне стало так плохо, стоило только переступить порог этой церкви?
Забей. Сосредоточься на поиске Сейди. Я распахиваю дверь, и в лицо мне бьет ослепительный цвет. Щурясь, я рассматриваю см горящей люстры на витражные окна, в которые просачиваются солнечные лучи. Скольжу взглядом по скамьям и дальше по проходу, и я так боюсь, что опоздала. Что я потеряла ее, что уже слишком поздно…
– Лорелай… – голос такой тихий, но его ни с чем не спутаешь. Тот же голос, что умолял меня в автобусе, фыркал на мои макароны с сыром из коробки и с рыданием срывался, пока мы рука об руку бежали из дома.
Я поворачиваю голову и вижу его всего в паре метров. Церковный алтарь.
Высокий и горделивый. И весь залитый кровью.
Моя сестра стоит у его подножия, дрожащая, перемазанная кровью с ног до головы. Липкая коричнево-красная жижа перекрасила ее волосы, склеила пряди толстыми сосульками. Кровь течет по ней, по толстовке, до самых кроссовок и белые конверсы на глазах становятся красными. С трудом подавив рвоту, я бросаюсь к ней и крепко обнимаю.
– Сейди! – Я отстраняюсь и осматриваю сестру. Откуда столько крови? Я не могу разглядеть ран, да и не смогла бы, слишком много крови… Она будто сошла с экрана фильма ужасов, но под красными разводами все еще моя невинная, милая Сейди. И она не заслужила этого дерьма. – Ты ранена? Что случилось? Где он?
Сейди молчит. Только мелко дрожит. Легонько встряхиваю ее.
– Сейди, поговори со мной. Где Винсент? По сделал тебе больно? Чья это кровь?
Наконец она реагирует и поднимает дрожащий палец, указывая на алтарь. И я больше не могу сдерживаться – складываюсь пополам и блюю на пол. Я так давно не ела, что могу выдавить только немного желчи. За последние сутки я повидала немало дерьма, но к такому невозможно подготовиться.
Это отец Винсент, да. Вот только он разорван надвое. Его тело разделено прямо по талии: верхняя половина привалилась к алтарю, а нижняя впечатана в противоположную стену. Кровь не течет… скорее бежит ручьями из распотрошенных кишков и вен, и лужа становится все больше и больше. Он похож на вспоротую подушку, из которой вытащили набивку, разбросав тут и там. Бог знает какие органы валяются на полу, маринуясь в крови. Я вижу кость, торчащую у него из бедра. Его глаза широко распахнуты и налиты кровью, а на лице выражение шока и ужаса, какого я еще никогда не видела. И посреди всего этого хаоса блестит нож. Не окровавленный, только забрызганный месивом, оставшимся от отца Винсента.
Я в панике закрываю рот ладонями.
– Что случилось?!
Сейди молчит.
Я поворачиваюсь к ней и встряхиваю сестру еще раз, теперь сильнее.
– Сейди, скажи мне!
Она медленно поднимает на меня глаза, полные слез.
– Он… он хотел убить меня. Он прижал меня к алтарю. Он приставил мне нож к горлу. Прямо к горлу! – Она начинает всхлипывать и я прижимаю ее к себе, с отвращением отмечая как липкая кровь пропитывает мою футболку.
– Все хорошо, – нежно бормочу ей в затылок. – Ты в безопасности.
Я сама себе не верю. Мы больше никогда не будем в безопасности, думаю это известно нам обеим. Все вокруг будто хотят либо убить нас, либо обрюхатить мою сестру, а меня уничтожить.
Сейди все рыдает:
– Мне было так страшно! Я думала, что умру. И вдруг почцувствовала что-то странной в груди… Я закричала и не останавливалась, даже когда он закрыл мне рот рукой, а потом…
Она срывается на визг, и я укачиваю ее, прижимая к себе.
– А потом он взорвался! Я хотела, чтобы он остановился, мысленно умоляла его остановиться, и он взорвался! – Голос Сейди становился все выше и выше. – я взорвала его! Я убила его!
Я качаю головой.
– Сейди, это невозможно. Ты не могла убить его силой мысли… Он просто… умер…
Мой голос затихает на полуслове, потому что у меня нет никакого разумного объяснения произошедшему. Невозможно рационально обосновать тот пиздец, что нас окружает. Но страх и замешательство смешиваются с облегчением. Сейди жива, ее сердечко бьется так часто, в моих объятиях.
– Лори, – шепчет она. – Я хотела, чтобы он умер. Я хотела, чтобы он умер и это было… приятно. Я плохая, Лори!
– Сейди, перестань. Это была самооборона. Даже если ты и правда каким-то образом убила его, то ты просто защищалась. Он хотел убить нас. А ты нас спасла.
Я никак не могла понять… Как могла моя тринадцатилетняя сестра, полтора метра ростом, разорвать взрослого мужчину пополам да так, чтобы с ног до головы пропитаться его кровью? Еще и когда она была прижата к алтарю? Какая-то бессмыслица. Да Бога ради, она даже не может толком бросить мяч! Как? Как блядь она разорвала этого чувака пополам?
– Я УБИЛА ЕГО! – кричит Сейди.
Ее голос такой пронзительный, и голову снова прошивает боль. Нужно убираться отсюда, немедленно. Отец Винсент говорил, что придут другие. Кто они? Еще люди, которые спят и видят, как убьют нас?
– Заткнись! – Я начинаю рыдать, боль в голове все усиливается… Сейди замолкает, но ее рыдания не стихают, только становятся глубже и приглушеннее. – Мы уходим. Все будет хорошо. Я позвоню в 911. Они защитят нас, включат в программу защиты свидетелей или подобное дерьмо.
Сейди недоверчиво смотрит на меня
– Защита свидетелей? Лори, ВСЕ ХОТЯТ УБИТЬ НАС!
– Есть идея получше? – Липкими от крови руками я хватаюсь за телефон и на ходу набираю цифры, таща сестру за собой по проходу. Прочь из чертовой церкви.
– 911, что у вас случилось?
Хочу начать говорить, но не могу. Не знаю, что сказать.
– Слушайте на нас с сестрой… охотятся. Какая-то религиозная секта преследует нас. Пришлите полицейских.
Пара секунд молчания…
– Эм… секта?
Я вздыхаю.
– Да, секта. Они хотят обрюхатить мою сестру, чтобы она родила дьявола. Мы спрятались в церкви, но священник попытался убить нас. И, я не знаю как, но его разорвало пополам, и мы вообще не понимаем, что делать, поэтому, ПРИШЛИТЕ ПОЛИЦИЮ! – Хреновый способ просить о помощи, но я в таком отчаянии, что ничего лучше не могу придумать.
Оператор вздохнула. А потом заговорила усталым голосом:
– 911 – это не место для розыгрышей. Вы действительно попали в чрезвычайную ситуацию?
– ДА!
Я с трудом сдерживаюсь. Интуиция кричит, что вот-вот произойдет что-то ужасное. Надо убираться из церкви немедленно! С полицией или без, мы должны уходить, черт возьми. Ноги моей больше не будет в церкви. Пусть дети будут атеистами. Блядь. Я же не могу иметь детей. И не хочу.
Сосредоточься, Лорелай!
Отпускаю Сейди, зажимаю телефон между плечом и ухом, и двумя руками толкаю. тяжелые церковные двери. Утреннее солнце встречает нас. Такое жизнеутверждающе яркое. Дождь прошел. Прекрасное утро. Прекрасная пятница.
Пронзительный крик разрывает тишину, я хватаю Сейди и заслоняю ее собой. Женщина с мелкой собачкой на поводке в ужасе тычет в нас пальцем. Представляю себе это зрелище, мы же по уши в крови. Она идет к нам.
– Сейди, уходим.
Я хватаю сестру за руку и мы уходим прочь от церкви и той женщины. Шансы остаться незамеченными стремятся к нулю. Двое подростков, покрытые кровью выходят из церкви поутру, мда. На телефон приходит сообщение и только тогда я понимаю, что оператор 911 повесила трубку.
На экране неизвестный номер. И сообщение: “Карпентер-стрит, 17. Мы приютим вас. Люцифер больше не причинит вам вреда. Здесь безопасно”.
– Черт, – шепчу я. У нас слишком плохой опыт общения с организациями, чтобы просто так довериться. Бросаю взгляд на Сейди, стоически следующей за мной, глядя вперед в пустоту. Мне не защитить ее в одиночку. Нам некуда идти, но так мы рискуем попасться маме или дружкам отца Винсента.
Все так сложно, но я готова рискнуть.
Глубоко вздохнув, я открываю GPS-навигатор.
~
⠀Перевела Юлия Березина специально для Midnight Penguin.
Использование материала в любых целях допускается только с выраженного согласия команды Midnight Penguin. Ссылка на источник и кредитсы обязательны.
