Я не первый раз на приеме, и, видит Бог, не просто так. И мне нужна помощь, черт подери! Что эта сучка себе позволяет?
Новые переводы в понедельник, среду и пятницу, заходите на огонек
~
– А вы не слишком молоды для мозгоправа?
Женщине, сидящей напротив меня, было явно не больше 25 лет. Я начал задаваться вопросом, была ли идея прийти сюда такой уж хорошей. Нет, она казалась милой и на самом деле была очень хорошенькой, что здорово отвлекало. Длинные каштановые волосы завивались идеальными локонами, губы горели красным, большие глаза лучились светом. Она напоминала мне диснеевскую принцессу на современный лад.
Моя собеседница улыбнулась.
– Думаю, так нам будет проще говорить на равных. Или думаете, что семидесятилетний старичок лучше смог бы пролезть к вам в голову? – Ну в этом она попала в точку. Прошлые психотерапевты меня совершенно не понимали, только пытались напичкать лекарствами, как рождественского гуся яблоками.
– Наверное, нет, – слабо улыбнулся я ей.
– Хорошо, Джон. Как насчет того, чтобы рассказать мне, что у вас на уме? – Она мягко опустила подбородок на сцепленные ладони.
– Это все из-за нее, из-за той женщины. Ну, я по крайней мере думаю, что она женщина. Никогда не видел этого человека вблизи, даже лица не вспомню… но она разрушает мою жизнь.
– Вы говорите о Джен?
– НЕТ! – крикнул я и тут же осадил себя. – Извините. Мне все еще трудно говорить о ней.
Я встречался с Джен. Месяца три назад мы познакомились в кафе, где я работал.
– Хорошо, я понимаю. Значит, за вами следит другая женщина?
– Я так думаю, да. Иногда я вижу ее в поезде. Иногда сидящей на рельсах. Или под моим окном. А прошлой ночью она была в моем доме.
– Она вломилась?
– Нет. Не думаю. Не было никаких признаков взлома, ничего не пропало, но всю квартиру перевернули вверх дном. Кто-то разбросал содержимое холодильника по кухне, перебил все полки и зеркала… Это случилось уже не в первый раз, но я наконец-то увидел ее. Она наблюдала за мной спящим.
Психотерапевт теперь выглядела смущенной. Они все так делают на этом моменте рассказа.
– Значит, это бывало уже не раз, но тогда вы проснулись?
– Да. Знаю, как это звучит. Правда. Но я не сумасшедший, мать вашу! Она разносит ночью мою квартиру, я вижу это утром, но когда возвращаюсь вечером домой – все снова целое.
Она тепло улыбнулась мне. Обычно такие улыбки выходят снисходительными, но ее будто окружала аура заботы.
– Я не считаю вас сумасшедшим. Происходящее, должно быть, сильно утомляет?
Я нервно сглотнул.
– Это еще не все. Она распихивает дохлых животных по соседским почтовым ящикам. С биркой с моим именем на каждом. Подкидывает насекомых в кофе клиентам. На днях она отправила боссу письма с моего ноутбука. Агрессивные и с угрозами сексуального характера. Меня уволили из-за этого. – Терапевт терпеливо ждала, пока я продолжу. Все они так делают. Они отлично знают, что люди не переносят тишину. – Ну, точнее, я не знаю, она ли это делает, но все это дерьмо начало происходить как раз тогда, когда я стал замечать ее повсюду.
– Это имеет смысл. – Она кивнула. – Я бы тоже подумала именно так. Знаю, вы не хотите говорить о Джен, но знала ли она, через что вам приходится проходить?
Я догадывался, что до этого дойдет. Рано или поздно нам все равно пришлось бы заговорить о ней. Но, черт, как же это трудно! Я никогда не смогу выбросить этот образ из головы. Вид Джен, лежащей на полу моей спальни. Точнее, того, что от нее осталось. Ей вскрыли живот и разбросали органы по всей комнате. Ее кровь пятнами пропитала обои. И ее лицо, боже… взрезанные уголки губ, как жуткое подобие улыбки…
Но самое ужасное не это. А то, что, когда приехала полиция, они ровным счетом ничего не обнаружили.
Ни трупа, ни крови, ни Джен.
Офицеры позвонили Джен и, не получив ответа, отправились к ней домой. Где и нашли мою девушку с перерезанным горлом. Я до сих пор не могу понять, как такое вообще могло произойти.
Я сжал кулаки, пытаясь удержать слезы.
– Если вам хочется плакать, это нормально. На самом деле очень полезно проявлять негативные эмоции. – Женщина одарила меня еще одной успокаивающей улыбкой. Что-то в ее глазах заставляло меня чувствовать себя понятым и принятым по-настоящему.
– Это… просто это слишком. Она была такой чудесной, так понимала меня. Мы начали встречаться пару месяцев назад, но я влюбился в нее без памяти. Я только ради нее решил стать лучше.
Я полностью отказался от старой жизни ради нее. После стольких лет злоупотребления наркотиками, алкоголем и азартными играми я был чист. Раньше я делал всякие вещи в компании старых приятелей, которыми сейчас не очень горжусь, портил все свои отношения, вылетел из колледжа… Никогда в жизни я не знал от родителей – чертовых снобов – ничего кроме ненависти. Они не разговаривали со мной годами. В какой-то момент я совершенно перестал заботиться о себе… А потом встретил Джен.
И она стала единственным проблеском света в моей жизни. А потом ее забрали.
– Вы не ответили на мой вопрос. Если она была таким прекрасным человеком, почему вы не обсудили с ней это?
– Я не хотел ее беспокоить.
– А может, ты просто в глубине души знал, что она не любит тебя и уйдет, как только поймет, какое ты на самом деле дерьмо? – Дружелюбную улыбку как ветром сдуло. Кем, блять, это женщина себя возомнила? – Слушай, Джон. Из того, что я услышала можно однозначно сказать, что твою жизнь не назвать легкой. Семья тебя ненавидит. Друзья тоже. С работы выкинули. Ты вынужден жить в крошечной квартирке, которую оплачивают родители, чтобы не позориться перед знакомыми опустившимся сыном-наркоманом. Я вижу, ты очень стараешься блокировать негативные эмоции, стараешься быть тем, кем на самом деле не являешься. Может ли быть так, что что-то внутри тебя восстает, отвергает “нового” тебя? Может ли быть так, что именно тот человек внутри тебя превращает твою жизнь в ад?
– Я не помню, чтобы говорил хоть что-то из этого. – Меня теперь била мелкая дрожь. Эта… женщина вела себя абсолютно непрофессионально, но я не мог отрицать, что в ее словах была доля правды. Я жил дерьмовой жизнью, в которой из хорошего была только Джен. Может, я слишком сильно давил на нее? Одному человеку не под силу исправить все.
Терапевт просто сидела и молча смотрела на меня большими красивыми глазами, ожидая, когда я сорвусь.
– М-может быть, но я не причинял ей вреда. Я не делал этого с ней. Меня даже не было там, когда все случилось. Полиция…
– О нет, я не думаю, что ты что-то сделал с бедняжкой Джен, – рассмеялась она. – Я не думаю, что ты мог бы причинить боль тому, кого любишь, но вот беда: не осталось больше людей, которых бы ты любил, верно? Или тех, что любили бы тебя. Ты один. Грустный, несчастный, абсолютно безнадежный.
Она продолжала пялиться на меня.
– Кто ты, блять, такая? ТЫ, ГРЕБАНАЯ СУКА! ТЫ УБИЛА ДЖЕН? – Я вскочил и ударил кулаком по столу между нами.
– Ох, успокойся, будь добр. Ты все усложняешь. Просто сядь, замолчи и дай мне сказать. У меня есть для тебя прекрасное предложение. – Она улыбнулась, а мне ничего не оставалось, кроме как откинуться на спинку стула. Я дышал как разъяренный бык, но не мог ни шевелиться, ни подняться, ни даже говорить.
– Знаешь, зови меня Элиза, не люблю формальности, – продолжила она спокойным, дружелюбным тоном. – Джонни, мальчик мой. Позволь мне начать с того, что я никакой не психотерапевт. Я хэдхантер и работаю на самого прекрасного человека в этой вселенной. Он коллекционирует души. Но не просто души, нет! Сломленные. Принадлежащие людям, полностью отказавшимся от своей жизни. Так вот, обычно все не так уж сложно. На твою маленькую подружку мне хватило и десяти минут. Но ты, ты – особый случай. – Она поднялась и наклонилась ко мне, нависая над столом, как зловещая статуя. Я оказался в ее тени и почувствовал, как подступает паника. – Босс лично попросил меня убедиться, что ты останешься в живых. И, черт подери, пообещал мне щедрые комиссионные, если я смогу привлечь тебя. Так что пришлось подойти к делу творчески! Ты ведь так хотел стать хорошим, а этого нельзя было допустить. Счастливые люди – трудные мишени, поэтому я то и дело стала вмешиваться в твою жизнь. А когда ты пригласил Джен на свидание, была в восторге: плюс одна душа и плюс один способ сделать тебя еще более несчастным.
Элиза откинулась на спинку стула и продолжила более серьезным тоном:
– Короче говоря, мой босс считает, что ты мог бы стать отличным дополнением к нашей команде. У тебя есть все нужные черты характера. Я могу сейчас подробнее рассказать о работе, но единственное, что тебе действительно важно знать, – она позволит тебе наконец-то почувствовать себя свободным. Эйфория, которую испытываешь, забирая чью-то душу, не может сравниться ни с одним наркотиком на земле
Ее слова звучали как полнейший бред, но все же я ЗНАЛ, что она говорит правду. Я видел это в глубине ее фиолетовых сияющих глаз.
– Почему я должен захотеть стать такой, как ты? Ты забрала единственного человека, до которого мне было дело в этом мире, – прошептал я. У меня не было сил злиться. Я с трудом выдавил даже эту короткую фразу. Она полностью контролировала меня.
– Сам виноват! Мне было намного легче переманить на свою сторону твою убитую жизнью версию! – Она взглянула на часы. – Что ж, мне срочно нужно навестить еще одного клиента. Не волнуйся, он не такой особенный, как ты, много времени не займет. Обязательно позвони мне, как только решишься. Мистер Велид не любит ждать. – Элиза протянула мне визитку.
***
И вот я снова оказался в своей квартире.
У меня нет больше работы, семья не хочет знать меня. Скоро меня выпрут и из этой маленькой комнатушки. И самое ужасное: Джен не вернуть. Все, что у меня осталось, – черная визитка. И мне очень не помешало бы сейчас немного эйфории.
Думаю, стоит ей позвонить.
~
Оригинал (с) likeeyedid
Телеграм-канал, чтобы не пропустить новые посты
Еще больше атмосферного контента в нашей группе ВК
Перевела Юлия Березина специально для Midnight Penguin.
Использование материала в любых целях допускается только с выраженного согласия команды Midnight Penguin. Ссылка на источник и кредитсы обязательны.
